XVII

— Потерялись мы. — сказала Лера и поправила на Катушке шапочку.

— Взрослые сознательные гражданки не теряются. — возразила ей Рита, — Проебали вылет, вот как это называется.

— Кто это взрослые? Мне семнадцать, Катушке одиннадцать — полное право имеем потеряться. И, вообще, кто такие клуши, что все документы Стиву отдали, а сами сомбреры примерять пошли…

— Фига себе семнадцать! — присвистнула Рита, и, помогая себе движением головы, обвела взглядом Леру. — Я думала, ты мне ровесница, гадала, отчего у тебя такая шкура хорошая, спросить гордо было. Ну что, сядем ждать, когда об нас Стив вспомнит и вернется? Как он нас вообще потерять умудрился?

— Как-как… Яшину просьбу выполнял — приглядывал за эвакуируемыми. Их вон, какая толпа, одних моих пятеро. А мы-то, как бы магички, как бы, сами по себе и в присмотре не нуждаемся.

— Не нуждаетесь вы, ага. Ждать говорю будем, или сами доберемся?

— Ждать, наверное… — неуверенно сказала Лера.

Рита задумалась, машинально постукивая пальцами по голове стоящей между девушками Катушки. Та вывернулась из-под руки и прижалась к Лериному бедру.

— Лететь им долго. Потом Стив их так сразу не бросит, сперва пристроит как надо. Он мужик основательный, пусть даже нас проворонил. Значит не меньше двух суток в аэропорту кантоваться. Я не сдюжу, меня тут уже все злит.

— Рит, а деньги у тебя есть? Я-то, дурища, карточку в паспорт вложила, боялась потерять.

— Дурища и есть! — хмыкнула Рита. — Я, — она прищурилась, — впрочем, не лучше. Но у меня есть мелочь. Долларов пять.

— Дай, один пожалуйста, купим Катушке попить. А потом, можно нашим позвонить, они денег переведут.

— На карточки, которые со Стивом улетели? Или до востребования, чтобы мы их выпрашивали, а нам их не отдавали, потому что у нас документов нету? Богатая мысль!

— Тогда я не знаю.

— Я тоже. Пойдем гулять, может надумаем чего.

Лера, все еще растерянная, покорно поплелась вслед за устремившейся к выходу Ритой, крепко держа Катушку за руку.

— Не волнуйся, тетя Лера, — подала голос та, из под длинного козырька бейсболки, — Я могу в электричках петь и банкой для денег трясти, я умею. Ты такая будешь на гармошке играть, а тетя Рита по карманам шарить, пока народ на нас зырит. Тока надо в вагон не вместе входить, чтоб если ее поймают и бить станут, на нас не подумали, что мы с нею.

— Надеюсь, без этого обойдемся, — пробормотала Лера. — Да и не умею я на гармошке.

Жара уже спадала, чему Лера чрезвычайно радовалась. Ее жутко смущало то как она потеет и как от этого прилипает к телу платье. Вскоре она догнала Риту, уверенно чешущую вдоль по улице.

— Повезло нам, что аэропорт тут прямо в городе. А то бы топали по трассе как эти.

— Подвез бы кто-нибудь. — не согласилась Лера. — С ребенком бы, обязательно подвезли.

— А без тебя и ребенки этой, меня б еще быстрее подобрали.

— Это точно, — свысока ответила Лера. — И подобрали бы тебя и к работе по-способностям пристроили живенько. Куда б ты без паспорта и языка делась?

— Ой-ой-ой, — скривила рот Рита. — Тебя б и на такую работу не взяли, тебя ни в одном борделе кровать не выдержит.

— Ну, ты-то про бордели все знаешь!

— Да уж, — закипела Рита, — получше тебя знаю!

— Вот и я о чем.

Рита резко повернулась к Лере, та выпустила Катушкину ладошку и сложила руки на груди.

— Что, драться полезешь? — насмешливо спросила она, — Так я тебя даже бить не буду. Так сделаю, что у тебя из носу юшка пойдет и зубы зашатаются. Ну, не зашатаются, но болеть будет также.

Рита примерилась пнуть Леру в коленку, но не рискнула. Тем более, та сама постаралась унять ссору.

— Ладно, Рит, не будем заходить дальше, а то рассоримся совсем.

— Угу. Давай. Только вот про зубы и все такое… а может, мы своей магией чего заработаем? С деньгами, оно куда спокойнее будет.

— А как?

— Посмотри. — Рита указала рукой в проулок, где несколько типов не самого авантажного вида, во что-то играли. — Видишь наперсточников? Вон, куда забились, наверное гоняют их здесь. Я ведь, могу видеть что во всяком знакомом мне месте происходит. Надо только подойти, попросить перед игрой наперстки или что там у них, посмотреть.

— Рит, не надо, а? Нельзя у жуликов выиграть.

— Это раньше было нельзя, а с магией можно. Давай!

Лера присела на корточки и глядя на Катушку, сказала:

— Иди во-он к тому фонтану, на площадь. Сядь там, жди нас и ни с кем не разговаривай.

Рита, глядя на нее, уперла руки в бока и рассмеялась.

— Лерк, ну че ты такая наседка? Ей же не три года, большая девица уже, а ты только что в платок не плюешь и ей рожицу не вытираешь. Говори с ней, как со взрослой!

— Свою себе заведи и говори хоть как со старухой. Между прочим, про разговоры: у тебя как с языками?

— Нормально. — пожала плечами Рита. — По-английски запросто говорю, только слов мало знаю.

— Везет. А я слов знаю кучу, но говорить не могу почти. Стесняюсь и сомневаюсь всегда, правильно ли я фразу построила.

— Зря. Что там строить? Пошли уже!

Рита подошла к лежащей на земле картонке, по которой улыбчивый парень в шляпе, двигал маленькие латунные стаканчики, предлагая желающим угадать, под которым спрятан резиновый шарик. Желающих не было, если не считать троих, которые вяло изображали попеременно то выигрыш, то проигрыш и еще одного, который стоя позади, заглядывал наперсточнику через плечо. Все они, периодически отпивали из большой стеклянной бутыли, стоявшей на краю картонки.

— Кен ай шоу, э-ээ… рисептикал? — спросила Рита, глядя в глаза наперсточнику. Лера за ее спиной тяжело вздохнула.

— Ке? — вытаращил глаза наперсточник.

— Наверное, "си", а не "шоу", Рита. Ты спросила разрешения показать вместилище. Или емкость, фиг знает, что ты подразумевала.

Наперсточник и его соратники выжидательно улыбаясь, смотрели на Риту. Один попросил другого перевести и тоже улыбнулся.

— А! Нет, ноу! Си. Кен ай си капс? — для понятности, Рита указала на стаканчик пальцем. Наперсточник пожал плечами, сгреб стаканчики в горсть и протянул их девушке. Рита заглянула в каждый, потом важно кивнула и положила на картонку деньги. Рядом легли деньги наперсточника и он, что-то приговаривая, начал возить стаканчиками, ловко меняя руки и перебрасывая шарик из одного стакана в другой.

Рита, не глядя на него, пристально смотрела на бутылку, где видимое ей одной, отображалось содержимое "наперстков". Когда стакановерчение закончилось и наперсточник, с улыбкой провел раскрытой ладонью над стаканчиками предлагая угадывать, Рита насупилась.

— Ноу! Ноу! Ноу! — сердито говорила она, поочередно указывая на каждый стакан.

Наперсточник изобразил лицом непонимание.

— Что неясно? Нету их тут! Но ю болл хиа! Ай нот джанк-герл, андестенд? Ю файнд… бля, ты спрятал ю болл, мазефакер!

Наперсточник, с каменным лицом перевернул один из стаканчиков, ловко подсунув под него шарик.

— Май ролл из анда зис гласс, лэди. Ит воз хиа олтайм. — он протянул руку к деньгам, но Рита наступила на них ногой. Наперсточник вскочил.

— Фак оф, оф май мани! — свирепо зарычала ему в лицо Рита. Наперсточник толкнул ее и оказался лицом к лицу, точнее лицом к груди с Лерой. Он попытался отпихнуть и ее, но нисколько не преуспел. Лера лишь чуть покачнулась, схватила его за шиворот и, подтянув одной рукой к себе, второй уперлась ему в лицо и толкнула с такой силой, что наперсточник впечатался спиной в стоящего за ним парня и оба они отлетели к стене тупика.

— Ребята, моя подруга погорячилась и я тоже. Мы вас очень уважаем и не хотим ни с кем ссорится. — тяжело дыша, Лера торопливо повторяла это, от страха позабыв о своих проблемах с говорением по-иностранному и вертела головой, стараясь удержать в поле зрения всех троих, еще стоявших на ногах. Риты нигде поблизости видно не было.

Трое сообщников наперсточника, то ли не понимали ее скороговорки, то ли не были склонны все забыть и простить. Они преградили Лере выход их тупика и молча отжимали ее к той стене, возле которой валялись их ушибленные и ошарашенные партнеры по бизнесу.

Когда один из них протянул к ней руку, Лера шлепнула его по пальцам и грозно сдвинула брови. Он вскрикнул и рук к ней больше не тянул, потому что обе ему срочно понадобились. Обхватив ими голову, парень подвывая и качаясь, как сомнамбула отошел и привалился к стене. Двое других удивленно посмотрели на него и Лера, воспользовавшись этим, бросилась на прорыв. Одного она так двинула плечом, что он с маху сел на землю, да так резко, что ноги подскочили выше головы. Второго Лера хотела отшвырнуть с дороги схватив за локоть, но он сам вцепился в нее, как-то ловко вывернулся и низко присев, подсек ей обе ноги. Лера покатилась кубарем, успев только снова схватить его, на этот раз за рукав. Они боролись и Лера пыталась подмять злодея под себя, но это ей никак не удавалось. Хоть каплю сосредоточиться, чтобы пустить в ход магию — тоже. Парень, порвав рубашку и ловко стукнув девушку в лоб, вырвался и вскочил на ноги. Лера потрогала лоб и лежа на земле, посмотрела на стоявшего над ней негодяя. Рядом с ним, поднимался на ноги потирая копчик тот, которого она так удачно усадила. Девушка стерла ладонью выступившие от удара слезы и приготовилась не вставая как следует стукнуть первого кто к ней полезет, а на второго, едва удастся до него дотронуться, наслать такие корчи, что света невзвидет.

В это время, у выхода из тупика показалась Рита. Она тащила за руку полицейского и голосила: — Итс хиз! Хиз робберинг май герл-френд! Хиз вонт кик энд фак ши!

У полицейского, благодаря ли словам Риты или просто после взгляда на сложившуюся в проулке диспозицию, сомнений в том, кто тут прав, а кто нет, не было. Рослый мужик в фуражке, он в два прыжка подскочил к стоявшим над Лерой, мощной оплеухой свалил одного, а второму уткнул в скулу здоровенный пистолет. И заорал так, что у Леры в ушах зазвенело и она еле расслышала шипение Риты:

— Лерка, бежим отсюда! Мы без документов, нам разбираться незачем!

Лера по-крабьи отползла, поднялась на ноги и прижимаясь к стене спиной, выскользнула из проулка. Рита, убедившись что она выбралась на улицу, приготовилась рвануть со всех ног, но Лера ее остановила.

— Катушка, где Катушка? Надо ее забрать!

— Я здесь, — появившаяся откуда-то девочка, взяла ее за руку, — бежимте тетя Лера, а то менты.

***

Как-то само собой вышло, что прибежали обратно в аэропорт. Там Лера в туалете умылась и, решительно его скинув, замывала платье, а Рита, сидя на стойке с раковинами смотрела как Катушка пытается помогать Лере со стиркой.

— Ты куда делась-то? — спросила Лера.

— Деньги цапнула и телепортнулась. Чего там было еще ловить-то? Пиздянок, как некоторые?

— Это ты правильно решила. Хоть что-то в кой-веки. Только мало их все равно, денег-то.

— Угу. А как ты с ними там управлялась столько времени? Ты, конечно здорова, но я уж боялась, что пока мы с копом добежим, тебя там допинывают уже.

— Ну, я одного магией тыркнула. Такую ему мигрень сработала, что любо-дорого. И остальных бы также надо, только чего-то растерялась.

— Ого! — Рита широко распахнув глаза вытаращилась на Леру. — А я думала, ты только лечить можешь. Думала, ты такая вся мать Тереза и вообще будущая святая.

— Со временем. — согласилась Лера. — Не сразу, но непременно. И нет, не только лечить. Это в обе стороны работает замечательно. Но я этим не злоупотребляю.

— Тетя Лера, — вступила в разговор Катушка, — а у меня еще есть.

— Чего у тебя есть? — не поняла Лера.

— Деньги. — девочка протянула к ней руку и, разжав кулачок, показала несколько смятых бумажек.

— Откуда у тебя?

— Тетька одна дала. — не мигая глядя из-под козырька, сообщила Катушка. — Там, где у фонтана. И дядька один.

Рита глянула на ее мордашку и заржала.

— Дали, ага! Подрезала, Катька, так и скажи, что нам-то врать.

Лера свирепо посмотрела на нее и строго на девочку.

— Ты их украла? Или попрошайничала?

— Дали. — упрямо ответила Катушка.

— Брось, Лерка, радоваться надо. Повезло с мелкой, голодными спать не ляжем.

— Рит, не поощряй ее, а? — грустно сказала Лера. — Хотя, оно конечно так.

***

Рита, устав ходить туда-сюда по терминалу, присела рядом с Лерой, задумчиво перебиравшей волосы спящей Катушки.

— А вот такая еще у меня идея…

— Рит, я с одной твоей идеи уже по мордасам отхватила.

— Дослушай! Самолет-то, не единственный транспорт. А Туамоту — это остров. Они в море.

— И?

— И кроме аэропорта, тут есть еще и обычный, с корабликами.

— Планируешь юнгой наняться?

Рита вскочила, уперла руки в бока.

— Нет, дать всем матросам и дважды — боцману! Чего гадать-то? Пойдем, там видно будет. У тебя жопа не сопрела еще, сиднем сидеть?

— У меня жопа преет… жарко тут… — пробормотала во сне Катушка. Лера указала на нее, сказала:

— Рит, с нами мелкая. Тебе все неймется и приключений хочется, а ей рано еще приключаться.

— Напоминаю. — произнесла Рита нарочито отчетливо, — Твоя питомица, год черте-чем на вокзалах занималась. Типа, скиталась и беспризорничала. Не отмазывайся ею, для нее это не приключения, а привычный быт. Сама боишься, ждешь, когда тебя Яшка выручит — так и скажи.

— Ну и боюсь. И что? — не повелась на подначку Лера.

— Да скучно же!

Лера поднялась не разбудив Катушку, грозно посмотрела на Риту.

— Орать не надо. Сама ведь побаиваешься, иначе б давно одна усвистала. Я ж тебя кое-как, но знаю. Пошли в порт, ладно. Катушка проснется и пойдем.

— А я не сплю. Я притворяюсь, чтоб как вы собачитесь слушать.

***

Опираясь на почерпнутый из литературы опыт, пассажирские суда отмели сразу. Бродили по пирсам, присматривались к сухогрузам, какие поржавее, но совершенно не представляли с чего начать. В конце концов, Лера остановилась передохнуть, подняла руку откинуть со лба вспотевшие волосы. И чуть не выбила себе глаз.

— Ой, извините!

— Все нормально. — Лера повернулась и посмотрела на толкнувшую ее женщину. Маленькая, почти круглая и очень, очень усталая, та уже собиралась бежать дальше. Лера обратила внимание, что глаза у женщины красные. И не только от усталости, но и от недавних слез. Она придержала женщину за плечо. Та, не поняв еще, что произошло, дернулась было, но если уж Лера хотела, чтобы кто-то оставался на месте, то он оставался.

— Что такое, леди, я извинилась!

— У вас что-то случилось?

Женщина предприняла еще одну попытку вырваться, столь же безрезультатную, как и первая.

— Да, у меня неприятности. Боюсь, вы мне ничем не сможете помочь.

— Расскажите пожалуйста. Вдруг смогу. У меня ведь, тоже проблема. Вдруг они взаимо… ну, вдруг я вам помогу, а вы мне.

— Леди, — раздраженно сказала женщина, — вряд ли это возможно. Если только вы не кипер и вы не собираетесь вот прямо сейчас отправиться на Маркизы.

— Кипер, это тот, кто за зверями ухаживает?

Женщина кивнула. Лера осмотрелась и приметив Риту, на пальцах о чем-то беседующую с пожилым моряком, громко крикнула: — Рита! Иди сюда, быстро!

Рита, подойдя, объявила: — Нехер орать так. Я там почти объяснила, куда нам надо.

— Цыц! Игорь говорил, ты когда училась, в виварии подрабатывала. Это может считаться киперством?

— Да не особо. Я там говно за козой выгребала и крыс, которые после опытов, забивала. Об раковину. И два месяца всего, а что?

— Вот! — обратилась к женщине Лера. — Моя подруга работала кипером с копытными и грызунами. Она отличный кипер, всегда чувствует, что присходит с животными, даже если она далеко от них. Только, она по-английски не говорит, хотя понимает в основном. А я учусь на доктора. На человеческого, но и ветеринарией интересуюсь. А на Маркизы нам не надо, надо на Туамоту. Но это близко. Еще с нами моя сестра. У нас нет денег и документов, так уж вышло. Вот.

Женщина, без малейшего доверия смотрела на них, причем в основном на Катушку.

— Как-то, сестра на вас не похожа. Ни капельки.

— У нас разные мамы.

Женщина глубоко вздохнула.

— Меня зовут Робин. Сегодня мы должны отплыть и увезти на Маркизы кучу зверья для зоопарка. Это совсем новый зоопарк и совсем маленький. У меня нет времени и денег, чтобы откладывать отплытие, потому что каждый день простоя судна и кормежки зверей, это адские суммы. А я вынуждена это делать, потому что двое моих киперов, благородно спасая друг друга обезножили и одного из них приходится оставить здесь, в больнице. Здешние мои партнеры, могут помочь мне, но им тоже нужно время. А времени совсем нет. Вдвоем с Баком, нам со всей сворой не управится. Леди, если вы врете и не способны ухаживать за животными, я выкину вас за борт. Даже вас, Большая Леди, и даже если для этого мне потребуется помощь и лебедка

— Меня Валерия зовут.

— Вам подходит ваше имя, невеста Конана, — хмыкнула Робин, дотронувшись до плеча — Шхуна под парами уже, пойдемте скорее.

Кораблик, может и числился шхуной, девушки в судостроении не разбирались, но выглядел совершенно не так, как должен был, по их смутным представлениям. А может, Робин просто шутила. Крохотный, приземистый, без единого паруса. Зато, с красивой надписью "Чистая дева Катрина" на борту и корме. Прочитав название судна, Лера инстинктивно протерла Катушке лицо и шею носовым платком.

Робин, торопливо поднялась по трапу и представила девушек своему компаньону Баку, тощему загорелому бородачу, который с выражением отчаяния улыбнулся Катушке и пожал руки Лере и Рите. Услышав о том, что у девушек нет документов, Бак сказал:

— Досмотр уже был, но на всякий случай спрячетесь под обезьянами. Там помост высокий, втиснитесь. — и, обращаясь к Робин, — А Лероя я, когда выздоровеет, так отделаю, что лучше б ему подольше валяться.

— А что такое еще? — напряженно спросила Робин.

— Да ничего нового. Он разоткровенничался и признался, что это не саймири убежала, а зажигалка укатилась. Вот он за ней и полез, а распорку уронил. Его придавило, а Рик, когда его вытаскивал, уронил вторую. Итог — две сломанных ноги, по одной на каждого, плюс у Рика раздавлены ребра. Из-за зажигалки, а? Ублюдки.

— Все, — махнула рукой Робин, — не пережевывай. Проехали.

Она ткнула пальцем в брезентовый куб на палубе.

— Вон там — сто восемь птиц и двадцать одна обезьяна. В трюме — почти сотня рептилий и амфибий, по паре тапиров и лам, полдюжины капибарр. Оцелот и ягуарунди. Последний шанс отказаться!

— А тапиры злые? — спросила Катушка.

— Злее всех тут я. — ответила Робин.

***

Когда судно отчалило, девушки вылезли из-под дощатого настила на котором стояли боксы с истошно завопившими, едва загудели машины и сменился ритм качки обезьянами. Лера сказала им "Тс-сс!", но они не послушались. Девушек взяла в оборот Робин. Инструктаж она завершила словами: — Леди, если все будет спокойно, то ничего особого вам, как видите, делать не придется. Но спокойно никогда не бывает.

Девушки кивнули. А что, действительно, ничего особенного. Кормить, чистить, следить за состоянием животных. Готовить научит Бак, он же берет на себя хищников и вообще всех крупных зверей. Легко.

Нет, не легко. Оказалось, что даже одна кормежка занимает не меньше двух часов. Это без рубки мяса и овощей, составления смесей заточенных под каждого зверя, смены воды и мытья посуды. И все зверье если не кусается, то воняет или боится так, что норовит убиться само. Лере прокусили руку в трех местах, а Рита (к счастью, не на глазах у Робин), дернула за хвост особо доставучую обезьянку и получила за это заряд жидкого кала в лицо. Катушка, которую к животным не допустили, чуть не оттяпала Баку палец ножом, когда помогала на кухне.

Когда внезапно, как это всегда бывает, случилась передышка, все звери оказались сыты, а клетки чисты, Бак распечатал в каюте бутылку.

— В целом, молодцы, не ожидал. — он подмигнул и салютовал стаканом девушкам. Лера, смущенно убрала со стола забинтованную руку и залпом заглотнула свою порцию. А Рита, чей взгляд на секунду остановился на стакане, не выпив объявила: — Тукан, гнида, крыло в щель засунул, щас сломает!

Они с Лерой побежали наверх, а Робин, которая поняла не слова, но интонацию, последовала за ними. Действительно, один из туканов обнаружил, что на его клетке плотник малость схалтурил. Он хрипло скрипел и покрикивал, а роскошное иссиня-черное крыло, застрявшее в промежутке между выдвижным поддоном и сеткой, выворачивалось самым диким образом.

Робин ухватила птицу за клюв, но коснуться крыла, Лера ей не позволила.

— Дай я, тут вывих, видно же!

Она спасла крыло из ловушки и нежно пробежалась по нему пальцами. А когда отпустила, птица, возмущенная ущемлением клюва, забила обоими крыльями так, что сразу сделалось ясно — оба целы и здоровы.

Вернувшись в каюту, Робин разлила по новой и подняла стакан.

— Спасибо, леди. У тебя Лера, и руки золотые и глаз. Я была бы уверена, что там перелом, наложила бы шину. Вывих у птицы… Черт, никогда не видела ни его, ни как его вправляют. А то, что ты, Рита услышала его отсюда — это за гранью. С таким кипером… Леди, может в штат пойдете?

***

Ночью, задолго до своей вахты (раз в два часа, кто-нибудь обходил зверье и проверял, все ли путем), Лера проснулась. Подивившись, чего бы морская болезнь столько ждала, чтобы проявиться, она попыталась встать. Поднявшись с пола, куда упала миновав фазу стояния, Лера, держась за стены поднялась на палубу. Погода, оказывается испортилась. Волны теперь были как настоящие, а не та зыбь, что радовала взгляд рубиновыми вспышками на закате. "Чистая дева Катрина" то клевала носом, шумно плюхаясь в воду после очередного гребня, то вздыбливалась, как показалось Лере, почти становясь на корму. Силуэт штурмана в освещенной рубке, все время шевелил штурвал и Лере, как ни мало она понимала в навигации, это показалось нехорошим знаком. Раз шевелит, значит приходится все время поправлять курс, а раз корабль не хочет оставаться на курсе, значит дело не ладно.

Хорошо хоть, дождя нет, — подумала Лера. Она, широко расставляя ноги, и чуть ли не помогая себе руками доковыляла до брезента, которым был завешен навес, где стояли клетки с животными. Вроде, все держится, все тросы натянуты и привязаны прочно. Внутри Лера окинула взглядом буйно и заполошно боящихся обезьян, убедилась что все целы, а возле птиц наткнулась на Бака.

— Спи иди, все нормально!

— Не могу. Укачало!

Ветер бухал в брезент как в барабан, приходилось кричать.

— Тогда побудь здесь, а я вниз спущусь, на кошек гляну!

Оставшись одна, Лера стала проверять птиц, борясь со рвотными спазмами. Что-нибудь одно, птичий запах или качку, она бы выдержала, но не то и другое вместе. С наивозможнейшей скоростью, девушка выбралась из птичника, добралась до кормы и выглянула за борт. И порадовалась, что от огней на корме так мало света. Если бы удаляющаяся и вдруг кидающаяся обратно, будто прямо к лицу, вода с пеной кильватерной струи была бы хорошо видна, она бы до ближайшего штиля с места не двинулась. А так, выблевалась и все, поползла обратно к зверинцу.

Ветер все крепчал, волны все росли. Брызги, что намокшая на корме Лера заметила не сразу, уже перелетали через весь корабль, от борта до борта. Силуэт в рубке ссутулился и уже не шевелил, а быстро перебирал штурвал то в одну сторону, то в другую. "Чистая дева" так приложилась дном, упав между волнами, что Лера лягушкой распласталась на палубе. И прямо перед собой увидела, как ползет узел на тросе, крепившем к палубе один из углов брезента.

А вот и пойми что лучше? Забинтованную руку едущей веревкой не дерет, зато здоровая (лечить себя магией при посторонних она не рискнула, а теперь времени нет) держала бы крепче! — подумала Лера, вцепившись в конец и изворачиваясь так, чтобы упереться ногами в кнехт. Но как-то совсем не до мыслей сделалось, когда она почувствовала, что как ни упирайся, ее выгибает и вот-вот бросит лицом на палубу, а веревка уйдет из пальцев. И брезент задерется, оторвется и улетит и кранты зверушкам. Лера зажмурилась и всю силу сколько в ней было, сосредоточила в пальцах и спине. Мышцы напряглись так, что ей казалось, будто они также гудят от ударов ветра, как брезентовая стена. Лера держала трос и даже не гадала, как давно уже она это делает и как долго ей это еще предстоит.

Бак впился не в трос, а в сам брезент, рядом встала Робин. И какой-то парень с ногой в лангете, должно быть Лерой. Лера открыла глаза, когда сопротивление троса чуть ослабло. Робин крикнула и они все втроем дернули, дали тросу чуть слабины и Рита мгновенно обмотала его вокруг кнехта заново, затянула сухопутными, но крепкими узлами. Лера, через треск в спине и дрожь в бедрах разогнулась. Охнула.

— Где эти матросы, морскую их маму! — вскрикнула рядом Рита.

Ответил Бак.

— Что-то у них там с машиной. Все там, кто не на вахте. Не могут они помогать и правильно делают. Звери — наша проблема. А если потонем, то всехняя.

Видно, рулевой все-же недостаточно быстро крутил штурвал. "Чистая дева" вдруг оказалась к волне не носом, а вполоборота. Волна ударила ей в скулу, повалила. Кораблик сдюжил, не опрокинулся, но брезентовый куб, принял на себя уйму воды, ударившей с такой силой, что его перекосило. Тросы по одному из бортов лопнули, взметнулись вверх. Бак повис на брезенте, своим весом пытаясь прижать его к палубе. Робин, попробовала повторить его маневр, но не удержалась на скользкой ткани, покатилась к корме. А Катушку, которой здесь делать было абсолютно нечего, хлестнуло обезумевшей змеей троса и отбросило. Девочка попробовала встать, но не удержала равновесия и перевалилась через фальшборт.

Рита телепортом, а Лера своими ногами, одновременно оказались в том месте, где она исчезла. Они увидели в волнах точку, лишь чуть более темную, чем вода. Лера вспрыгнула обеими ногами на фальшборт, но Рита дернула ее за руку и Лера свалилась обратно на палубу. А Рита исчезла и почти сразу же появилась, держа за волосы бессмысленно воющую Катушку.

Лера обхватила девочку руками, прижала к себе так, что не оторвать.

— Спасибо, Рита! Спасибо, спасибо!

— Дура что-ли? Мне-то тыц-пыц и все. А вы б там обе утопли.

Лера всхлипнула, на руках отнесла девочку в каюту и опрометью бросилась назад. Навалилась на брезент, который до этого успешно сопротивлялся Баку, крикнула Рите:

— Снова вяжи! Где Робин!?

— Я здесь.

Робин волокла откуда-то бухту каната. Вдвоем с Ритой они усмирили летающие тросы и нарастив их принесенным канатом, заново закрепили.

— Если будет третий раз… — Робин не договорила, только с напряжением повела головой.

Третьего не случилось. Брезент держался, а когда качка начала уменьшаться, все пятеро доползли до каюты и Бак достал не только ополовиненную вечернюю, но и еще одну, непочатую. Как выпили, не заметили. Вроде, даже и без стаканов.

***

Утром еще болтало, но к полудню море стихло. Пусть и не такое безмятежное как при отплытии, но все равно, такого буйства как ночью, оно себе уже не позволяло. Катушка наотрез отказавшаяся выходить на палубу, проводила все время в трюме, с тапиром. Зверь, также сильно как и она переживавший коварство моря, испуганно зыркал черными ягодками глаз, льнул к девочке и позволял трогать нос. Лера опасалась, как бы он не придавил ребенка бочкой своей туши, но Бак успокоил ее, рассказав, что тапир родился в неволе и привык иметь дело с людьми, даже с совсем маленькими. Все же, Лера погрозила обоим боякам кулаком, обоих же погладила и вернулась наверх, где Робин и Рита устраняли последствия шторма.

Работы было — трех коней извалять можно. Клетки пострадали не сильно, так, кое-где погнулись, да поилки повышибало. А вот состояние их насельщиков, к счастью больше моральное, нежели физическое, было из рук вон. Многие птицы грустили, отказывались есть и сидели мрачно нахохлившись. Попугаи, охрипшие больше обычного, с жалостными криками выщипывали себе перья. Из обезьян, стоически восприняли происшедшее только крупный самец-ревун да пара коат. Сидя посреди клетки, он молча и неодобрительно смотрел на своих самок и детеныша, метавшихся и визжащих. А коаты спали прижавшись к сетке, правда нервно вздрагивали и поводили в воздухе своими длиннющими руками. Остальные переживали гораздо сильнее. Саймири бранились между собой, кричали и впадали в истерику, едва кто-то приближался к их клетке. Капуцин обделался и сидя в куче нечистот, хлопал себя по лицу перемазанными ладошками. Дурукули, мало того, что не спали днем, как положено, они же были единственными, кто претерпевал кроме душевных мук, еще и телесные. Их клетка была сильно повреждена и ее обломки ранили обезьян. У одной из самочек был длинный порез вдоль спины, другая, с окровавленной головой, баюкала руку с распухшими пальцами.

С самыми маленькими — совсем беда. Мармозетки и сагуины, лежали чуть живые и только немногие из них реагировали на происходящее вокруг. Крошек бил озноб, большинство, похоже перенесли сердечный приступ и уже отходили. Не от приступа, а в лучший мир, к сожалению. Едва увидев это, Лера шепнула Рите: — Отвлеки Робин!

Когда Робин отошла, Лера сгребла обезьянок в охапку и прижала едва теплые комочки мокрого меха к себе. Игрунки тут-же заверещали и по-возвращении в клетку, бойко выстроились в цепочку, чтобы привести в порядок шерсть друг на друге. Львиный тамарин взбодрился до такой степени, что куснул Леру за щеку и, усмыкнув в клетку, вытаращил на девушку глаза и разинув рот, предъявил длинные нижние клыки. Каллимико, напротив отнеслась к Лере благосклонно и взбежав по ее голове, подставила солнцу курносую мордашку.

Водворив всю пеструю мелочь в клетку, Лера оказала помощь дурукули, для вида возясь с ватными тампонами и перекисью. Робин вскинула брови обнаружив, что раны и порезы исчезли бесследно, но спрашивать ни о чем не стала. Только поблагодарила Леру и попросила ее помочь подняться на палубу Лерою — отличному столяру и слесарю, который в два счета привел искореженные клетки в порядок.

Управившись с работой, девушки уединились на корме. Рита остервенело жевала жвачку, а Лера просто старалась продышаться после звериного амбрэ, которое облаком висело вокруг клеток.

— Рит, ты не хочешь помыться?

— А что, как из жопы?

— Практически.

Рита провела пальцами по лицу, принюхалась.

— Ну так, а еще бы. Я уж не разберу, чьего дерьма на мне больше, птичьего или обезьянского.

— Так и пойдем, я капитана попрошу, чтобы придумал где тебя отмыть.

— Не, потом. Я что-то так упахалась, что и мыться в лом. Тебе-то что, в основном колдовала, да гнутые железки разгибала. А это, с твоими лапами не штука. Вот, кстати, про колдовство твое. Я тут думала: прикольно бы было так, чтобы ты могла здоровье только перекачивать, а не запросто так дарить. Ну, чтобы одного вылечить, надо другого уморить.

Лера с возмущением плюнула за борт.

— Рит, ну ты чего говоришь-то? Что тут прикольного, этого ж ужасное дело! Я бы на таких условиях только у себя отнимать согласилась, да и померла бы вскоре. В чем прикол?

— Так… — неопределенно пошевелила пальцами Рита, — Как бы, справедливость и все такое.

— Все, пойдем помоемся и пообедаем. А то кроме бутербродов и ханки, ничего путного уж сколько времени в рот не брали. Интересно, чем на корабле кормят, макаронами по-флотски?

— Ага. И пляшут "Яблочко".

Оказалось, что пища на судне сносная, но не более. Лера подумала было предложить коку свою помощь, но так и раздумала. Сил не было.

***

Киперская жизнь быстро сделалась привычной. Океан оставался спокойным, а к запахам принюхались. Резали, чистили, меняли, проверяли. Спали и ели. И приплыли. Катушка даже малость разнылась после прощания с Робин и Баком, но особенно с Лероем, который, как калека, проводил с девочкой времени куда больше других. Ну и, конечно, с тапиром, которого Катушка перекрестила к неудовольствию Леры из Хуана в Жиробаса. Еще больше Лере не нравилось то, что Робин и Баку новое имя пришлось и они пообещали сохранить его за зверем.

Напоследок, когда все объятья похвалы и благодарности с обеих сторон поиссякли, Робин вручила обеим девушкам по несколько крупных купюр.

— Это не казенные, те и правда все вышли. От нас лично, возьмите.

Лера открыла было рот, чтобы вежливо отказаться, но Рита ткнула ее ногой в щиколотку и Лера сообразила, что как раз сейчас им деньги нужны. Даже очень.

— Спасибо, Робин.

— На здоровье, Большая Леди. Подумай, может вернешься. Твоим чудесам тут всегда есть место.

Лера мигнула, вытерла набежавшую слезу и обняла Робин. А заодно и Бака с Ритой, к удивлению и недовольству последней.

***

Лерой, ходко шкандыбавший на костыле, свел девушек со своим приятелем, который за посильную сумму взялся отвезти их на крохотном гидросамолете к какому-то еще другу, обладателю самолета поосновательней. А тот, доставил девушек на Туамоту. Когда поплавки гидросамолета отрывались от воды, Лера, удерживающая норовящую высунуть в иллюминатор голову Катушку, ответила на телефонный звонок.

— Нет, Яша, все в порядке. Да, скажи Стиву чтобы не убивался, все нормально. Конечно. Нет, ни к чему. Передай привет всем. И от Риты тоже. Я тебя тоже очень.