"Дарт на войне" - читать интересную книгу автора (Волознев Игорь Валентинович)

Глава 9. Смертельное противостояние

Один из пилотов был "серым". Второй — высокий, длиннорукий, весь покрытый тёмной жёсткой шерстью, — принадлежал к расе гуманоидов, внешностью и внутренним строением схожих с насекомыми. На его уродливом лице выделялись мохнатые хоботки и большие фасеточные глаза. В то время как "серый" шарахнулся в испуге, гуманоидное насекомое, яростно визжа, кинулось на Дарта.

Дарт полоснул по нему из бластера, но луч прожёг лишь тёмно-серый нагрудник противника.

Рассадурец прыгнул на него, надеясь сбить с ног, но Дарт вовремя отскочил в сторону. Пилот по инерции пролетел мимо и треснулся головой о стену. Дарт продолжал поливать его бластерным лучом, чувствуя, что ещё немного — и луч прожжёт огнеупорную чешую. Тело рассадурца уже вовсю дымилось.

В эту минуту на пульте засветился экран видеофона, показав увеличенное лицо капитана Тлиджля. Он сразу начал кричать пилоту что-то про гравитацию. Дарту сквозь визг и стрекот горящего насекомоподобного гуманоида трудно было разобрать его слова, да и не до Тлиджля ему было в эти минуты: находившийся при последнем издыхании насекомоподобный всё-таки дотянулся до него своими длинными, как на шарнирах, конечностями и сразу опрокинул на обе лопатки. Сила этого рассадурца, пожалуй, могла потягаться с силой цупцероида. Пальцы-клешни вырвали из рук Дарта бластер. Он попытался вывернуться, но все шесть конечностей гуманоида прижали его к полу.

Рассадурец мог бы, держа его прижатым, дождаться подмоги, но у него началась агония. Он задёргался, его паучьи лапы беспорядочно засновали. Дарт, однако, всё ещё не мог вырваться: лапы продолжали держать его, швыряя, словно он ничего не весил, направо и налево.

До слуха Дарта долетел хохот: это с экрана смеялся Тлиджль, показывая на него пальцем.

— Не случайно Адепты приговорили тебя к смерти, комиссар Гиххем Дарт! — вопил он. — Уж очень ты прыток! Но от меня ещё никто не уходил!

Тем временем "серый" лихорадочно нажимал на кнопки клавиатуры и вертел какие-то рукоятки, то и дело в испуге оборачиваясь на комиссара.

Дарт обеими руками схватился за одну из лап "насекомого" и страшным напряжением сил отжал её от себя, получив возможность дотянуться до валявшегося невдалеке бластера. Перехватив его одной рукой, он из неудобного положения начал поливать издыхающего насекомоподобного огнём, окончательно добивая его. Только когда тот превратился в спёкшийся дымящийся ком, Дарт отцепил от себя его клешни и встал на ноги.

Тлиджль с экрана заорал "серому":

— Пор, давай!

Тот, как видно, уже ждал этого приказа и нажал на кнопку. В ту же секунду словно какая-то властная сила швырнула Дарта на пол: это на корабле в несколько раз возросла сила тяжести.

Она подействовала не только на Дарта, но и на всё живое, что находилось на судне. Тлиджля на экране уже не было. Свалился с кресла и Пор, который только что задал Компьютерному Центру команду увеличить силу тяжести. Теперь он тоже лежал, не в состоянии пошевелить и пальцем.

Дарт попытался встать, но чудовищная тяжесть позволила ему оторваться от пола только на сантиметр, и то на пару секунд. Он застонал от отчаяния. Неужели всё пропало и он снова в плену?

Несколько минут ему понадобилось, чтобы освоиться с ситуацией и более-менее здраво обдумать её. Сила тяжести, рассудил он, наверняка включилась на всём корабле, а это значило, что рассадурцам сейчас не лучше, чем ему. Они тоже обездвижены. Как же, в таком случае, они собираются его ловить?

Прошло ещё какое-то время, пока он не понял — как.

За дверью рулевого отсека загрохотали тяжёлые шаги. По двери ударили, она распахнулась настежь и на пороге появился мощный, неуклюжего вида кибер с цилиндрическим туловищем, цилиндрической головой, украшенной множеством отростков-антенн, грузными руками и ногами. Тяжесть, как видно, действовала и на этого силача: он шёл, едва переставляя ноги, но всё-таки шёл, выполняя какой-то данный ему приказ. Такие киберы обычно не делают особенно сложной работы. Они используются в качестве грузчиков и носильщиков — например, при переноске нейтринных торпед или коробок со стержнями из твёрдого гелия. Перед тем, как дать такому киберу какой-то приказ, Компьютерный Центр или оператор вводят в его электронный мозг необходимую программу.

Видимо, в кибера, который приблизился к Дарту и наклонился над ним, тоже была введена программа, причём наверняка введена ещё до включения силы тяжести. Кибер медленно наклонился над Дартом, обхватил его своими ручищами и оторвал от пола. Через минуту комиссар был уже прижат к металлической груди, упираясь головой истукану в плечо.

Кибер развернулся и со своей ношей вышел в коридор.

"Они меня всё-таки поймали", — с тоской подумал карриорец.

Теперь ему окончательно стал ясен план Тлиджля: ввести в мозг кибера программу по поимке сбежавшего пленника, а потом резко усилить силу тяжести на корабле. Сила тяжести, очевидно, должна была вернуться в норму автоматически через какое-то строго отмеренное время — достаточное для того, чтобы кибер перенёс Дарта туда, откуда он не смог бы удрать.

Громыхая подошвами, кибер шагал по пустынному коридору. Дарт попытался приподнять голову, но на неё словно давило свинцом. Ему удалось лишь чуть повернуть её, и он заметил рядом со своим лицом на плече кибера небольшой пульт с квадратиками — видимо, кнопками. Дарт не знал их назначения, но сейчас ему важно было остановить истукана или хотя бы задержать его на время, пока не выключилась тяжесть.

Он начал поворачивать голову вправо, приближая нос к кнопкам. Это было не легче, чем толкать головой чугунную гирю. Каждый миллиметр стоил Дарту неимоверных усилий. В его мозгу носились мысли, что где-то есть огромные планеты, где сила тяжести такая же, как сейчас на корабле, но ведь и там, на этих планетах, обитают существа, которые умудряются передвигаться и вообще жить…

Кибер вошёл в какую-то дверь. Дарт, всё внимание которого было обращено на кнопки, лишь краем глаза успел окинуть маленькую глухую каюту. Так вот куда его решили упрятать! Стиснув челюсти, он рванулся изо всех сил, и его нос упёрся в один из квадратиков.

В утробе кибера щёлкнуло. Выпустив Дарта из онемевших рук, истукан застыл на пороге. А вскоре запищало в дверном замке — дверь силилась автоматически захлопнуться, но на её пути каменным изваянием громоздился кибер.

Дарт лежал у его ног на полу и ждал, когда отключится тяжесть. "Ловкую ловушку они мне устроили, ничего не скажешь, — думал он. — Даже Зауггуг до такого не допёр. Ладно, ещё не всё потеряно. Пусть попробуют меня взять. Посмотрим, как это у них получится…"

Он бодрился, но на душе у него было смутно. Здесь, на звездолёте, он в западне. Сбежать отсюда он может только в открытый космос, больше некуда.

В первую минуту после отключения избыточной тяжести ему стало так легко, что показалось, будто на корабле наступила невесомость.

Он вышел в коридор. Сюда уже кто-то спешил — за поворотом слышался топот множества ног. Секунду Дарт потратил на раздумье. Рассадурцы наверняка бежали к той комнатке, в которую его должен был заключить кибер, и он метнулся за ближайший выступ.

Он оказался прав: орава из пяти человек, ворвавшись в коридор, сразу устремилась к месту предполагаемого заключения пленника. И никто даже не взглянул в ту сторону, где он стоял.

Он кинулся на последнего из этой компании и мощнейшим ударом опрокинул на пол. Тот заорал, привлекая к себе внимание остальных, но его мощный широколучевой бластер был уже в руках у Дарта. Преследователи обернулись и выпучили на карриорца глаза. Раздались крики, в сумерках коридора заметались бластерные лучи, прожигая тела и одежды, оставляя пятна на огнеупорной обшивке стен.

Все пятеро были людьми, а не киберами, и не могли противостоять ответным выстрелам. Дарт в упор поливал их огнём. Только получив тяжелейшие раны, они, наконец, осознали, на кого напали, и попытались ретироваться, но на это у них уже не было сил. Вся орава, корчась в предсмертных судорогах, опустилась на пол и осталась лежать.

На стене перед Дартом засветился экран.

— Что, комиссар, думаешь, переиграл меня? — провопил с него ухмыляющийся Тлиджль. — Тебе просто повезло с этим кретином кибером! Но не радуйся, недолго тебе бегать! Здесь, на корабле, ты у меня в кармане!

Из-за угла выбежало ещё трое рассадурцев — это были мощные детины под три метра ростом, зверского вида, сплошь волосатые, в короткой облегающей одежде, похожей на купальники. Оказавшись перед Дартом, они тут же застрочили по нему из гранатомётов. Дарта силой взрывов швыряло по всему коридору, катало по полу и бросало на стены, но он умудрился не выпустить из рук бластера. Два или три его ответных выстрела ранили одного из верзил, заставив остальных скрыться за углом.

И тут в коридор влетели огненные шары.

— Шаннаш, пусть твои люди прикроют моих молодцев! — кричал им с экрана Тлиджль. — Окружайте его!

Четыре огненные сферы причинить вред Дарту не могли — он проходил сквозь них как сквозь воздух. Единственное, что они могли сделать — это закрыть от него обзор, как бы "ослепить" его. Шаннаш первым подлетел к карриорцу и оказался у него на плечах, вобрав в себя его голову. Дарт попытался смахнуть с себя назойливое создание, но его руки лишь бестолку рассекали огненные струи. Тогда он начал резко нагибаться и водить головой вправо-влево, стараясь хоть на несколько секунд вырвать голову из шара и освободить глаза. Пользуясь моментом, гориллы с гранатомётами вновь выскочили из-за угла. Дарту пришлось стрелять по ним наугад, ориентируясь на звук их шагов.

К счастью, коридор был не слишком широк и большинство его выстрелов достигло цели. Рассадурцы повалились, воя от боли.

— Ладно, Дарт, убедил! — провопил Тлиджль. — Два — ноль в твою пользу! Но в следующей партии я одним махом заберу всю ставку!

Его хохот резко оборвался. Экран погас.

Дарт с плазмоидом на плечах, ничего не видя, кроме ослепительного сияния, прошёл наощупь несколько шагов и споткнулся об одного из распластанных рассадурцев. Тот был тяжело ранен, но всё же пытался сопротивляться, когда Дарт принялся вырывать у него из рук гранатомёт.

Комиссару приходилось действовать вслепую. Огненный сгусток не только закрывал ему обзор, но и шипел:

— Не уйдёшь, не уйдёшь…

— Не уйдёшь, не уйдёшь… — вторили три других плазмоида, плававших в воздухе вокруг Дарта.

Дарт, сделав очередной нырок головой и на пару секунд избавившись от опеки несносного шара, увидел невдалеке распахнутую дверь рулевого отсека. Он тут же вскочил на ноги и бросился туда. Плазмоид снова вобрал в себя его голову, но комиссар уже нашарил дверь и вошёл в отсек.

Едва появившись там, он споткнулся о горелые останки насекомоподобного, рухнул на пол и, перекувыркнувшись, на пару секунд снова освободил голову от огненного существа. За эти мгновения он рассмотрел Пора, который стоял всего в метре от него с огнетушителем в руках и комьями белой пены заваливал тлеющие останки своего товарища.

Дарт внезапно вспомнил плазмоида с Регеборской башни и то слово, которое тот очень не любил — "огнетушитель". В руках у пилота был огнетушитель! Дарт перепрыгнул через труп, накинулся на Пора и повалился с ним на пол. Шаннаш в ярости громко зашипел. Пор отбросил огнетушитель подальше от себя, но Дарт, голова которого была окутана пламенем, всё же по звуку определил, куда откатился баллон, и метнулся в ту сторону, шаря вокруг себя руками.

Плазмоиды тотчас поняли его замысел и разразились отчаянным шипением, но ничего сделать не могли: сжечь баллон, сделанный из особо огнеупорного пластика, им было непросто. Дарт стремительно нашарил его и схватил обеими руками.

Шаннаш отпрянул после первых же полетевших в него комьев пены.

— Что, не нравится, гад? — закричал Дарт. — Хотел прикончить меня, закинув в чёрную дыру, да? Сейчас посмотрим, кто кого прикончит!

Потемневший, какой-то сдувшийся предводитель плазмоидов начал судорожными рывками опускаться на пол. Дарт направил струю пены на его собратьев, сбивая их на лету, а чтобы не дать им ускользнуть, закрыл дверь и встал к ней спиной.

Пор скрылся за креслом и выглядывал оттуда одним глазом, наблюдая за происходящим.

— Браво, Дарт, браво! — взвился в отсеке насмешливый голос Тлиджля. — Не ожидал от тебя такой прыти! Давай, добивай этих безмозглых головешек! Они не смогли обезвредить тебя, а значит, должны подохнуть! Туда им и дорога!

Раскрасневшееся от хохота лицо капитана занимало почти весь экран. Тлиджль трясся, глаза его закатились, рот раскрылся, обнажив щербатые зубы.

— Если продержишься ещё тридцать минут, то будем считать, что ты выиграл наш поединок! — вопил он. — Я тебя, конечно, в любом случае изловлю и закую в железо, но ты будешь моральным победителем!..

Уже все четыре плазмоида беспомощно барахтались на полу. Сейчас они походили на карликовые ёлки в зимнем лесу, трясущие заснеженными ветвями в безуспешных попытках избавиться от навалившегося снега. Они ворочались, шипели, кряхтели, от них шёл дым, некоторые ещё находили в себе силы двигаться в завалах пены и даже пытаться взлететь, но пена придавливала их к полу. В их предсмертном шипении слышались проклятия, угрозы, мольбы о пощаде. Дарт, в пене по щиколодку, спокойно подходил к каждой из таких "ёлок" и расстреливал её в упор — заваливал пеной всю, чтобы ниоткуда не могло выбиться даже самого маленького язычка пламени.

Пена в огнетушителе была спрессована под сильным давлением и выбивалась из отверстия струёй на несколько метров. Весь пол в отсеке был завален её белой массой, на первый взгляд — пушистой и невесомой, а в действительности — липкой и тяжёлой. Три плазмоида окончательно скрылись под её слоем и перестали подавать признаки жизни; четвёртому, заваленному больше чем наполовину, удалось подобраться к двери.

— Так их, так, — подзуживал Тлиджль. — А вон один недобитый! Вон там, справа от тебя, у двери! Это Шаннаш, их главарь! Туши его к чертям, заваливай пеной, затаптывай ногами! Дави дурака!

Шаннаш походил на движущийся чёрный пенёк, погребённый под снегом. Взлететь он не мог, только полз по полу, оставляя за собой горелый след. Дарт засыпал его пеной и сверху набросал приличных размеров холм.

Экран видеофона погас, но спустя минуту вопль Тлиджля послышался из коридора:

— Дарт, я тут!

Оглядев отсек и убедившись, что огненные твари не подают признаков жизни, Дарт бросил огнетушитель, взял в руки бластер и вышел в коридор.

— Тлиджль? — крикнул он, озираясь. — Где ты, собака? А ну, выходи!

Перед ним загорелся большой экран.

— Я весь к твоим услугам! — оскалился с экрана Тлиджль.

Его хохот внезапно слился с оглушительным рёвом, в ушах Дарта свистнул ветер, и вдруг он почувствовал, как его оторвало от пола, подхватило и понесло по коридору. В спину ему задул настоящий ураган.

Спустя несколько секунд комиссара со всего размаху припечатало к стене. Ветер, нагнетаемый запущенными на полную мощь турбинами, усиливался. С пола подняло обгорелые трупы рассадурцев, пронесло по коридору и кинуло на Дарта.

Экран видеофона продолжал светиться. Скосив на него глаза, Дарт увидел всё ту же скалящуюся рожу.

— Нет, комиссар, не продержаться тебе тридцати минут, — смеялся Тлиджль. — Сожалею, но не продержаться. Я же сказал — этот раунд будет за мной!

— Погоди, — проскрежетал Дарт, — доберусь до тебя…

Налетевшие на него трупы сдвинули его с места и он попал под боковой удар ветра; его оторвало от стены и понесло в правое ответвление коридора, куда уходил основной поток урагана. Он пронёсся по этому ответвлению, не в силах за что-нибудь уцепиться, снова повернул направо и вместе с ураганом пролетел довольно длинным коридором до самого его конца, треснулся там о стену и его опять швырнуло направо.

Турбины, создававшие ураган, видимо, продували все коридоры и отсеки, но в тех коридорах, по которым носило Дарта, дуло особенно сильно. Поток воздуха здесь мчался по сообщающимся коридорам, двигаясь по часовой стрелке; Дарта носило по ним, швыряло на стены, отрывало от них, снова проносило коридорами и снова швыряло на стены.

— Комиссар, а ты у нас стал птичкой! — хохоча, кричал ему с экрана Тлиджль.

Дарта со всего размаху припечатало к этому экрану, затем отбросило и понесло по следующему коридору, в конце которого светился другой экран с хохочущей физиономией.

— Классно мы летаем, правда? — провизжал Тлиджль, когда Дарта припечатало уже к этому экрану.

Дарт ругался и проклинал чёртов корабль, где повсюду подстерегают ловушки и загораются экраны с дурацкой рожей.

Все двери, мимо которых он проносился, были закрыты. Временами попадались выходы на лестницы и боковые ответвления, но ураганный ветер проносил его мимо них. Самое противное, что, помимо Дарта, по тем же коридорам носило трупы рассадурцев. Дарт иногда сталкивался с ними.

— Не переживай, голубок, недолго тебе осталось! — кричал ему Тлиджль со встречных экранов. — Сейчас мы тебя прихлопнем!

В одном из боковых проходов показались рассадурцы, тащившие свёрнутую в трубку металлическую сеть. Там, где они находились, дуло значительно слабее, но всё же им приходилось нелегко. С немалым трудом, преодолевая напор ветра, им удалось вывалить сеть в коридор, по которому должен был пролететь Дарт. Ветер тут же развернул её как парус.

Комиссар пытался хоть за что-нибудь зацепиться — в некоторых дверях торчали рукоятки, но они были слишком малы, а его носило слишком быстро. Протягивая на лету к ним руку, он каждый раз промахивался. В конце концов он перевернулся вниз головой и, летя в таком положении, попробовал схватить с пола гранатомёт. Ветер таскал гранатомёт по полу, не в силах поднять, и эта цель оказалась более доступной, чем дверная ручка. Дарт с первой же попытки схватил гранатомёт за ремень.

Тлиджль смеялся, наблюдая за ним с экрана.

— Зачем тебе пушка? — крикнул он. — Стены здесь бронебойные, стрельба не причинит кораблю вреда! Или, может, ты вздумал расстреливать ветер?

Тяжёлое оружие немного замедлило полёт. Дарт подумал, что теперь, если он будет держаться ближе к стенам, ему, может быть, удастся свернуть в один из коридоров, где ветер слабее.

В очередной раз налетев на стену и свернув направо, он увидел в конце коридора развёрнутую сеть. Две бригады рассадурцев, столпившихся в боковых ответвлениях, едва удерживали её края. На сеть швырнуло двух мертвецов и она чуть не завалилась под их тяжестью. Затем на сеть кинуло Дарта, так и не успевшего юркнуть в боковой коридор. Края сети, отпущенные рассадурцами, мгновенно свернулись и туго обхватили его. Сеть грохнулась на пол и покатилась со своим уловом, толкаемая ветром.

Не успела она докатиться до стены, как ветер стих. Рассадурцы выбежали в коридор и, понукаемые с экрана Тлиджлем, принялись перевязывать её, затягивая как можно туже. Дарт был стиснут со всех сторон, спелёнат сетью. Его руки, держащие гранатомёт, были прижаты к груди, но палец всё же оставался рядом с пусковой кнопкой.

Когда сеть выволокли из опасного коридора, комиссар надавил на кнопку и гранатомет с грохотом выплюнул длинную очередь. Ствол был направлен куда-то вниз, к ногам Дарта; там и разрывались снаряды. Мертвецы, с которыми он лежал чуть ли не в обнимку, мгновенно превратились в месиво из мяса и костей. Осколки перебили металлические кольца сети и наделали переполох среди рассадурцев. Большинство их сразу оказалось ранено. Дарт заворочался, заработал локтями и коленями, высвобождаясь. Прорехи в сети после взрывов оказались настолько обширными, что ему удалось выбраться из неё без особого труда.

— Хватайте его, пока он не вылез! — орал Тлиджль. — Пользуйтесь моментом, олухи!

Дарт, выбираясь из сети, действительно, несколько секунд не мог воспользоваться гранатомётом. Однако рассадурцы, вместо того, чтобы напасть, пятились в испуге от заляпанного гарью и кровью человека, уцелевшего после страшной мясорубки взрывов.

Лишь подгоняемые яростными воплями капитана, они, наконец, решились двинуться на Дарта, но он уже вытянул из сети гранатомёт. Первых двух, которые подошли к нему, разрывами гранат перебило в клочья и отбросило к стене. Другие кинулись наутёк.

Тлиджль на экране злобно оскалился.

— Ах, так? Ну ладно, Дарт, будем считать, что ты герой. Всё равно твоя песенка спета! Взгляни в иллюминатор!

Дарт с гранатомётом на груди подошёл к иллюминатору. Корабль плазмоидов держался в отдалении и как будто не делал попыток приблизиться, зато со стороны космической станции к кораблю Тлиджля летели четыре звездолёта. Тлиджль расхохотался.

— Понял, глупец? Сейчас здесь будет взвод киборгов-десантников! Так что можешь порезвиться напоследок, разрешаю! Весь корабль в твоём распоряжении!

Скрипнув зубами, комиссар резко развернулся и саданул по стене гранатой. Экран погас. Но тотчас в нескольких метрах зажёгся другой, на котором возникло то же скалящееся лицо. Дарт саданул и по нему. Зажёгся третий экран.

— Ладно, угомонись, — кривясь в ухмылке, сказал Тлиджль. — Большего ты не добьёшься. Ты хорошо провёл партию, но против силы не попрёшь…

Дарт прошёл по коридору и поднялся по лестнице. Оставшиеся в живых члены экипажа в панике улепётывали при его появлении. Кое-кто из-за угла пытался стрелять по нему из гранатомёта. Взрывы сбивали его с ног, но он тут же, не вставая с пола, шарахал по рассадурцам ответными выстрелами, заставляя их отступить.

Корабль, на котором он оказался, принадлежал к тому типу кораблей, которые предназначались и для торговых перевозок, и для боевых действий, и были хорошо известны в Конфедерации. Дарт подумал, что в сложившихся обстоятельствах ему лучше всего находиться сейчас не в рулевом отсеке, а рубке Компьютерного Центра, откуда можно было контролировать практически все узлы. Через главный компьютер проходят команды на включение силы тяжести, на вентиляцию, рассылаются приказы киберам. И он, не выпуская из рук гранатомёта, направился в хвостовую часть.

— Дарт, а ты ловкач, как я на тебя погляжу, — хохотнул с ближайшей стены капитан. — Но компьютер тебе мало чем поможет. Если ты попытаешься не допустить на борт десантников, то корабль просто возьмут в гравитационную сеть и отконвоируют на станцию. Только и всего!

— Не желаю тебя слушать, кретин, — Дарт выпустил по экрану снаряд.

Отзвуки взрыва ещё не смолкли и пыль в коридоре не рассеялась, когда он, выбив дверь, вошёл в компьютерный отсек. Кресло перед небольшим пультом с экранами пустовало.

Система компьютерной связи на рассадурских кораблях мало чем отличалась от такой же системы на кораблях конфедератов; рассадурцы многое позаимствовали у жителей свободных миров, они даже пользовались той же символикой и теми же универсальными кодами — не в состоянии, наверное, придумать чего-то кардинально нового. Дарт пробежался пальцами по квадратам клавиатуры. Сенсорные датчики вывели на один из экранов посылаемые им запросы. Ответы появлялись в виде разнообразных комбинаций геометрических фигур. Жёлтые, розовые, голубые прямоугольники, квадраты, круги и ромбы на экране вытягивались в линии или переходили в более сложные фигуры. Дарт следил за их чередованием.

Прежде всего он дал приказ автоматически заблокировать все наружные люки. Затем приступил к проверке состояния энергетических батарей, реактора и двигателей. Как он и ожидал, звездолёт мог развить скорость, достаточную для входа в субпространство.

Не забыл он отключить управление внутрикорабельной гравитацией и механизмы вентилирования отсеков, чтобы рассадурцы не смогли снова выкинуть своих штучек с силой тяжести и ураганом. Проверяя состояние гравитационных режимов, он заметил появившийся на экране красный треугольник, который тут же перевернулся и сделался ромбом, на который наплыла горизонтальная жёлтая полоса. Дарт встревожился. Снова пробежав пальцами по клавиатуре, он по расположению появлявшихся и исчезавших символов понял, что звездолёт уже окружён гравитационными волнами. Произошло то, о чём предупреждал его Тлиджль: корабль взяли в гравитационную сеть и потащили куда-то. Скорее всего, его действительно ведут на станцию…

Дарт раздумывал недолго. Впрочем, раздумывать тут было особо не над чем. Единственный шанс вырваться из сети заключался в системах защиты (такие системы имел каждый боевой корабль, а значит, и этот тоже), но вся сложность заключалась в том, что никогда нельзя было заранее сказать, как они поведут себя в каждом конкретном случае. Тут многое зависело от мощности сети, которую набросили на звездолёт, а эту мощность бортовой компьютер вычислить был не в состоянии.

Сделать попытку прорыва можно было только из рулевого отсека, и Дарт, закинув гранатомёт за плечо, направился туда.

Общий свет на корабле погас — так обычно бывает, когда на звездолёт воздействует чужое гравитационное поле. Лишь кое-где горели дежурные лампы. Вместе с отключением энергоснабжения начали постепенное отключаться установки, отвечающие за поддержание необходимого состава атмосферы, давления и других жизненно важных параметров. Дарт пока не ощущал никаких перемен, но он — это другое дело. Он мог находиться как в космическом холоде, так и в раскалённой плазме. Зато экипажу корабля наверняка сейчас приходилось несладко. Сила тяжести на корабле падала. В отдалении прошмыгнули два рассадурца, окутанные аурой индивидуальной силовой защиты. Напасть на Дарта они не решились и сразу юркнули в ближайший коридор.

Дарт большими прыжками домчался до рулевого отсека и ворвался в его распахнутую дверь.

— Никому не двигаться! — крикнул он, держа палец на спусковой кнопке гранатомёта.

Перед пультом сидел один Пор. Он повернул к Дарту свою большую глазастую голову и поднял руки ладонями вперёд, демонстрируя свои самые мирные намерения.

На экране видеофона появилась ухмыляющаяся физиономия капитана.

— Ты проиграл, Дарт, всё бесполезно. Теперь уже ты окончательно проиграл!

Дарт целую минуту щёлкал по кнопкам, пока ему, наконец, не удалось отключить видеофонную связь. Экран погас и хохот оборвался.

— Отойди туда, — Дарт показал пилоту на угол справа от себя. — И не вздумай протягивать руки к пульту, понял? Я позову тебя, если понадобишься.

Он уселся в кресло, оглядел пульт и для начала попробовал перевести корабль в режим ускорения.

Послышалось нарастающее гудение. Корабль задрожал, пытаясь вырваться из гравитационной сети, но ничего сделать не смог. Сменяющиеся символы на экране компьютера ясно показывали, что звездолёт продолжает находиться в плену и движется куда-то, окутанный невидимой сетью.

Дарт перевёл корабль в режим боя. Заметив это, пилот шевельнулся в своём углу, но Дарт наставил на него ствол:

— Стоять!

Его рука легла на рычаг управления плазменной мортирой. Достаточно защищённая от гравитационного излучения, она послушно повернулась в своей амбразуре, следуя за сигналами из рулевого отсека.

Комиссар поймал в перекрестье прицела один из вражеских звездолётов и в следующую минуту вздрогнул от неожиданности: за его спиной раздался хохот. Мельком глянув назад, он увидел на стене, заляпанной пеной, светящийся квадрат экрана.

— Все бесполезно, Дарт, бесполезно! — провопил Тлиджль. — Ты проиграл!

Дарт саданул по экрану из гранатомёта и вопль смолк. На стене, где только что светился экран, расползлись трещины.

Он навёл, наконец, перекрестье на приближающийся звездолёт и дал команду к залпу. Мортира выплюнула увесистый сгусток плазмы, но, как и предсказывал Тлиджль, плазменный снаряд даже не долетел до вражеского корабля, наткнувшись на его защитную оболочку и растёкшись по ней огненными струями.

Комиссар громко выругался. Он должен был понимать, что корабль значительно ослаблен окутавшей его гравитационной сетью. В таком состоянии вступать в бой сразу с четырьмя противниками — тоже боевыми кораблями — было чистейшей авантюрой.

Ничего не оставалось, как попытаться избавиться от объятий гравитационной сети другим способом, очень рискованным. Если сеть на него наброшена всеми четырьмя кораблями, то ничто не поможет. Но если двумя или только одним, то можно было попробовать нанести контрудар такой же сетью. Был шанс — правда, очень небольшой, — что это позволит высвободиться из гравитационной ловушки на несколько секунд, которых как раз должно хватить, чтобы запустить двигатели и начать разгон.

— Все бесполезно, Дарт, — прокаркал Тлиджль с другой стены, и Дарт, даже не повернув головы, послал в ту сторону гранату.

Экран погас.

Дарт бросил всю энергию силовых батарей на резкий разгон процессов в реакторе. По кораблю прокатилась дрожь. Завибрировали стены. Где-то под полом глухо заухало.

Пор, выступив из своего угла, уставился на экраны. Дарт не обращал на него внимание — слишком ответственным был момент. В следующую минуту должно было решиться, сможет ли корабль вырваться из гравитационной ловушки. Столкновение боевых гравитационных излучений грозило всем чем угодно. Дартов звездолёт могло попросту разорвать на части.

На экране компьютера появлялись и исчезали комбинации геометрических фигур. Дарт следил за ними, не отрывая глаз. Не отрывал от них глаз и Пор. За две секунды до того, как Дарт собрался включить гравитаторы на полную мощь, он с визгом кинулся на него и отодрал его пальцы от клавиш.

Дарт почти моментально ликвидировал этот порыв, продиктованный животным ужасом. Рассадурец полетел на пол и, пища, покатился по застывшей пенной поверхности.

Гудение, доносившееся, казалось, со всех сторон, стремительно нарастало и вскоре перешло в протяжный свист. Дарт положил руку на рубильник, дождался, когда компьютер покажет необходимую комбинацию символов, и резко, одним махом, перевёл гравитонные излучатели на максимум.

Все экраны разом погасли. За иллюминатором полыхнуло так ослепительно, что вспышка залила мертвенным голубоватым светом весь рулевой отсек. Гуманоид верещал непрерывно, на одной и той же пронзительной ноте. А потом началось то, что и должно было начаться. Корабль стали сотрясать резкие толчки, словно какой-то исполин дёргал его, стараясь сорвать с места. Вибрация достигла такой силы, что Дарту иногда казалось, будто корабль сейчас треснет и развалится на части. И, наконец, по всем его отсекам помчались слепящие голубые молнии. Они стремительными зигзагами проносились по полу, по потолкам, по стенам; голубые змеи обвивали пульт и самого Дарта, и всё это сопровождалось страшным скрежетом, толчками и заревом в иллюминаторе.

Нечто подобное комиссар наблюдал в битве при Эльяхо. Только тогда это происходило с другими, а сейчас он сам оказался в эпицентре гравитационного столкновения.

Откинувшись в кресле, он старался сохранять спокойствие. Впрочем, ему в эти решающие секунды ничего другого и не оставалось, кроме как сидеть и смотреть на ослепшие экраны, вверив свою судьбу грозным смертоносным силам, бесновавшимся внутри и вокруг корабля.

Когда интенсивность свечения молний ослабла, Дарт привстал в кресле и впился взглядом в шкалу гравитометра. Сейчас всё должно было решиться. Если удастся разорвать неприятельскую сеть, то не больше, чем на десять — пятнадцать секунд. За это время корабль должен рвануть вперед и, развернувшись к неприятелям хвостом, успеть соорудить защитное силовое поле. Или то подобие поля, которое можно было соорудить на жалкие крохи гравитонной энергии, которые ещё оставались в батареях.

От Дарта сейчас ничего не зависело, всё должен был сделать главный компьютер, подчиняясь введённой в него программе.

Красная стрелка гравитометра дёрнулась, и Дарт вскрикнул от волнения: корабль высвободился из сети! В тот же миг взревели двигатели. Комиссара придавило к креслу — корабль взял слишком большую скорость. Перегрузки на корабле увеличились настолько, что Дарт не мог пошевелиться.

Но постепенно тяжесть отступила. Молнии окончательно пропали; кое-где засветились лампы и цветные шкалы приборов. Из иллюминатора на Дарта смотрела привычная чернота космоса.

Он принялся стучать пальцами по клавиатуре, словно это могло ускорить восстановление связи с Компьютерным Центром.

Связь наладилась лишь минут через пять. Замерцал сначала один экран, потом другой. Остальные так и остались тёмными. Всё же Дарт мог праздновать маленькую победу: ценой опустошения гравитонных батарей корабль вырвался из сети и бросился в бегство. Но все четыре рассадурских звездолёта устремились за ним.

— Нет, Дарт, твоя песенка спета, — прозвучало с потолка, и Дарт посмотрев наверх, увидел засветившийся там экран, на котором красовалась до тошноты надоевшая блинная рожа.

— Да заглохнешь ты или нет, чёрт тебя дери! — заорал Дарт, вскакивая с кресла.

Тлиджль в ответ разразился хохотом.

Две гранаты, выпущенные в экран, едва не пробили потолок.

"Но как, хотелось бы знать, — вдруг подумал Дарт, — как этот поганец выжил после страшного гравитационного столкновения, когда молнии должны были сжечь на корабле всё живое? Для них ведь нет препятствий. От них не спасёт никакая силовая защита, они пройдут сквозь любые запертые двери, будь они хоть в десять метров толщиной! На корабле должна погибнуть любая жизнь, кроме плазмоидной. Да, любая жизнь. А этот поганец Тлиджль не только жив, но ещё и ухитряется по-прежнему донимать меня своими гнусными воплями! Как, как такое могло случиться?"

Озадаченный, он снова сел.