"Оазис радости" - читать интересную книгу автора (Детли Элис)5Генри и Шейла решили ехать на такси. В северную часть Лондона, где находилась школа, они добрались к пяти. Черная старомодная машина затормозила перед огромным особняком в викторианском стиле. – Приехали! – сказал Генри. – Вот школа Одри. Шейла сразу заметила, как приподнялась штора в окне на первом этаже. Их ждали. Пока она расплачивалась с водителем такси, Генри выскочил из машины и быстрым шагом направился к парадному подъезду. Она поспешила за ним. Дверь отворила секретарь директора школы, на ее лице читалось явное неодобрение. – Добрый день, мистер Рассел! – Где моя дочь? – спросил Генри без всяких приветствий. – В данный момент у директора школы. Она... – Она расстроена? Секретарша задумалась. – Не скажу, что расстроена, скорее – обеспокоена... – Немудрено! Говорить при девочке, что у нее пропала мать, в высшей степени непедагогично. Вы, должно быть, обожаете крайности. Шейла дотронулась до его руки. Генри распалился, а это ничего хорошего не сулит! Если ситуация с Маргарет примет нежелательный оборот, надо, чтобы школа оказалась на его стороне. Секретарша окинула Шейлу с ног до головы внимательным взглядом. Ну как? Похожа я на любовницу мистера Рассела? То-то же! – ухмыльнулась про себя Шейла, заметив, как глаза секретарши задержались на ее крутых боках и широкой талии. – Нельзя ли нам увидеться с Одри? – спросила Шейла. – И вам тоже? – вскинула брови секретарша. Шейла покачала головой. – Нет, я здесь подожду. – А я хочу, чтобы ты пошла со мной! – заявил Генри. Секретарша поджала губы, и Шейла поняла, что ее присутствие у директрисы усложнит и без того непростую ситуацию. – Я буду ждать на улице, – твердо сказала она и повернулась, чтобы уйти. – Вернись! – велел Генри. – А вы проводите меня, пожалуйста, к директору! – обернулся он к секретарше. Через четверть часа Генри появился вместе с побледневшей Одри. Ни отец, ни дочь не произнесли ни единого слова, кроме короткого «до свидания», пока не оказались на улице. – Здравствуй, Одри! – сказала Шейла. – Как спектакль? – Нормально, – буркнула Одри, не поднимая головы. Шейла взглянула на Генри и поразилась гневному выражению его лица. Надо немедленно разрядить обстановку! – решила она. Фантазии, особенно детские, порой намного драматичнее реального положения вещей. – Генри, у тебя есть какие-либо догадки по поводу Маргарет? – Не думаю, что это следует обсуждать именно сейчас! – отчеканил Генри тоном, в котором сквозила неприкрытая агрессивность. Шейла оставила его слова без внимания и наклонилась к Одри. – Когда ты в последний раз видела маму? – Вчера утром. – Она что-нибудь говорила тебе? – Да. Спрашивала, какие хлопья я буду есть, кукурузные или овсяные... Ну, всякие обычные вещи... – А она не говорила, что не сможет забрать тебя из школы после спектакля? – Директриса уже проводила допрос с пристрастием, – вмешался Генри. – Очевидно, не в той тональности, поскольку пожаловалась мне, что Одри Рассел отказалась отвечать на ее вопросы. – Директриса, должно быть, много о себе понимает! – отчеканила Шейла. Губы девочки тронула улыбка. – Одри, попробуй-ка вспомнить, было ли что-либо необычное вчера утром? Одри задумалась, потом пожала плечами. – Кажется, нет. Мама просто ворчала на папу. Говорила, что устала и не понимает, почему папа не согласился отвезти меня в школу, не дал ей полежать. – А я был уверен, что маме самой хочется проводить тебя в школу, – сказал Генри. – Последнее время ей это не часто удавалось. Шейла видела, что он с трудом сохраняет спокойствие. – Еще что-нибудь вспомнить можешь? Девочка покачала головой и закусила губу, а когда подняла глаза, они были полны слез. – Только... только Эрвин! – всхлипнула она. Генри насторожился и наклонился к дочери. – Что ты хочешь этим сказать? – По дороге в школу нам пришлось прихватить Эрвина, – сказала она, глотая слезы. – Вы что, ездили к черту на кулички на другой конец Лондона?! – не сдержался Генри. Одри покачала головой. – Он сейчас живет в гостинице рядом с нашим домом. – Вот так так!.. Искусство и впрямь требует жертв и баснословных расходов. – Генри вполголоса чертыхнулся и покосился на Шейлу. – Предлагаю поскорее отправиться домой! – сказала она. – Я видела, как в окно выглянула секретарша, и думаю, с минуты на минуту на крыльце появится директриса. – Тогда пошли отсюда! – скомандовал Генри. – Нам еще надо поймать машину. – А почему бы не пройтись пешочком? – возразила Шейла. – Серьезный разговор в присутствии постороннего затевать не годится, а перекидываться ничего не значащими фразами и вовсе не хочется! Между прочим, здесь неподалеку прекрасная кондитерская, где дивное мороженое. Что вы на это скажете? – Ой, папа, давай, а? Генри перехватил многозначительный взгляд Шейлы. – Отличная мысль! Умираю, хочу кофе с мороженым. Одри схватила их за руки, и они зашагали по тротуару. В кондитерской они не задержались – Генри вспомнил, что необходимо до семи позвонить заказчику. Когда подходили к дому, все трое, как по команде, взглянули на окна. – Наверное, Маргарет хлопочет в кухне, готовит праздничный ужин по случаю окончания учебного года, – предположила Шейла. Генри и Одри не обронили ни слова. Когда вошли в дом, застыли, прислушиваясь. Тишину нарушало лишь тиканье старинных напольных часов, стоявших в углу холла рядом с бюро работы Томаса Чиппендейла. – Я, пожалуй, схожу наверх и посмотрю там, – пробормотал Генри. Что дальше? Шейла покосилась на Одри. На лице девочки читалось недоумение. Ее надо отвлечь от печальных мыслей и поторопиться отыскать ответы на возможные вопросы ребенка, решила Шейла. – Вот что, Одри! Иди переоденься, а то сваришься в своем пиджачке. – А можно, я приму душ? – Что за вопрос? Не можно, а нужно! – Я вчера вымыла голову до скрипа. Видишь, какие волосы пушистые! Я играла в спектакле фею, а руководительница нашего драмкружка считает, что сальные волосы – это самое ужасное, что может быть. На верхней площадке лестницы появился Генри. Шейла и Одри вопросительно подняли на него глаза. Он покачал головой и послал Одри особую улыбку. – От мамы нет никакой весточки, – заговорил он, медленно спускаясь по лестнице. – Но думаю, она вот-вот позвонит и расскажет, что к чему. Одри посмотрела на него в упор. – Папа, а она позвонит? Честно? По лицу Генри скользнула тень. Раздумывает, должно быть, сказать правду или все же оставить ребенку капельку надежды, поняла Шейла. – Если честно, я не знаю. Поживем – увидим... – Ну, тогда я в ванную! – сообщила Одри и побежала вприпрыжку наверх. – Похоже, она не очень обеспокоена! – задумчиво произнес Генри, глядя вслед дочери. Как, впрочем, и ты сам! – подумала Шейла, а вслух рассудительно заметила: – Дети не склонны долго переживать. Их горе и поступки импульсивны и зависят от настроения в ту или иную минуту. Только что им было плохо, и вот они уже преспокойно лакомятся мороженым. Генри кивнул. Просмотрев почту, лежащую на телефонном столике, он сказал: – Здесь тоже нет ничего. – Что же теперь? – Да откуда, к черту, мне знать?! Я же не сталкиваюсь с подобными ситуациями каждый день! Генри стал расхаживать взад-вперед. Шейла мысленно сосчитала до десяти. Шеф явно не находит себе места. Но даже если и так... – А что толку на меня злиться? Он остановился и взъерошил ладонью волосы. – Ты, конечно, права. Раздражение еще никому не помогало решить проблемы. Мне просто хочется знать, в какую игру Маргарет сейчас играет! – Он поморщился, осознав, что его слова можно понять двояко. – Хотя, кажется, догадываюсь... Шейла взглянула на него с удивлением. Если даже брак развалился, что Генри фактически признал на дне рождения Одри, он все еще остается женатым! Безусловно, мысль о том, что жена сбежала с музыкантом, известным как секс-машина, не доставляет Генри радости. Наверняка на душе кошки скребут, даже если он Маргарет и не ревнует! Она сняла туфли, прошлась по пушистому ковру. Собственно, шеф позвал ее не для того, чтобы она гадала, что там у него в голове и на сердце. – Может, приготовить чай? Или что-нибудь перекусить? А ты все же попробуй куда-нибудь позвонить! Что толку метаться? Возьми справочник, обзвони все гостиницы рядом с твоим домом... Делай что-нибудь, в конце концов! – Ну ты даешь, Шейла Стефенсон! Почему на работе ты никогда не позволяешь себе ничего подобного, а тут раскомандовалась... – Потому что здесь я – просто друг... А детям надо вовремя есть, чтобы расти, а их папам нормально питаться, особенно если им некогда завтракать. Что, если я приготовлю омлет? – Омлет это роскошь! А ты сумеешь? Шейла повернулась на каблуках и направилась было в кухню, но Генри внезапно положил ей руку на плечо. У нее оборвалось сердце, потому что этот неожиданный жест застал ее врасплох. Однако она немедленно привела себя в чувство. Только нежностей сейчас и не хватает! – Шейла, скажи, что заставляет тебя... Вернее, зачем тебе все это надо? – Если бы я не любила тебя и Одри... Нет, не то! Сейчас тебе нужен друг, воспринимающий тебя при любых обстоятельствах и на любых условиях, – тихо сказала она. – А я и есть такой друг. Все дело в этом. Он молчал. Вероятно, обдумывал услышанное. – Не многие стали бы так выкладываться, как ты, – наконец сказал он. – Шейла, ты не знаешь себе цены. – Ты так считаешь? – Она повела плечом. Генри тут же убрал руку. Хотелось сказать ему, что это он не знает себе цены! Талантливый, умный, заботливый отец... Женщина, отвергнувшая возможность быть вечным ангелом-хранителем такого мужа, это... – Пойду-ка я лучше делать омлет. Он проводил ее взглядом почти до дверей. – Шейла, постой! Она обернулась. – Что такое? – Спасибо тебе! Шейла с трудом справилась с нахлынувшими на нее чувствами. Хотелось броситься Генри на шею, прижаться к груди и разрыдаться. Спасибо тебе... Всего два слова! Но это самое замечательное из всего, что он когда-либо ей говорил. А может, признаться ему, что она готова идти за ним хоть на край света, только бы позвал... Нет, себя нельзя ронять ни при каких обстоятельствах! – Через полчаса будем ужинать, – возвестила она бодрым голосом и толкнула кухонную дверь. |
||
|