"Уберечь любовь" - читать интересную книгу автора (Харри Джейн)

7

— Бобби, что ты здесь делаешь? — От неожиданности Эмили забыла поздороваться.

Жюстин, стараясь не привлекать к себе внимания, поставила на столик две чашки кофе. Отходя к стойке бара, она оценивающе посмотрела на Боба. Во взгляде ее читалось одобрение. Девушка справится, удовлетворенно подумала она.

Эмили же смотрела на Бобби с совершенно другим чувством. Судьба как будто издевалась над ней. Вот он, парень для тебя, парень с той территории, на которой ты своя, бери его. И уж он точно мне не брат, с горечью подумала Эмили.

— Я приехал, чтобы забрать тебя отсюда, — важно произнес Боб и извлек из кармана два билета «Порт-Луи — Кейптаун — Нью-Йорк — Бостон». Эмили вдруг вспомнила балаганного клоуна, который достает из цилиндра зайцев, цветы, конфеты… Только в цирке это очень весело и звучат бурные аплодисменты.

— Ты с ума сошел? — Эмили ошарашенно взглянула на билеты, потом на довольную розовую физиономию Боба.

— Почему? — растерялся он.

— Потому! Я здесь в отпуске. Объясняю по буквам. Отпуск. Это то, что происходит с людьми хотя бы раз в год. Ничего необычного. Улетай, дорогой.

Боб улыбнулся.

Он выглядит как белая ворона, с досадой отметила Эми. Если бы ее приятель специально поставил себе задачу выбрать костюм, чтобы на него показывали пальцем, он и тогда не справился бы лучше. Пеструю рубашку «удачно» дополняли темные шерстяные брюки со стрелками, а пляжные туфли — черные носки.

— Эм, погоди, дай мне сказать. Когда тетя Рейчел узнала, куда ты отправилась отдыхать, она почему-то очень заволновалась и потребовала, чтобы я вернул тебя назад. Она даже билеты оплатила.

— Ты действительно сошел с ума, — прошипела Эмили. — Ты хоть понимаешь, что ты говоришь? Ты приехал сюда, чтобы выполнить указание тети Рейчел, которой абсолютно все равно, жива я или нет.

— А вот тут ты ошибаешься, — обрадованно перебил ее Боб. — Тетя Рейчел чуть не облила слезами весь дом. С ней была настоящая истерика. Маме даже пришлось отпаивать ее бренди.

— Ты сказал ей про Маврикий? А как ты вообще узнал, я ведь не сообщила тебе название отеля? — грозно спросила Эмили.

Боб некоторое время молчал, раздумывая, что его защитит больше: молчание или правда. В конце концов, победила правда.

— Да я тут как-то болтал с миссис Бейкер. Вот она мне про тебя и рассказала, ведь это ее сестренка оформляла тебе тур.

— Ты что, устроил за мной слежку? — Голос Эмили возмущенно зазвенел. — А по какому праву, позволь спросить?

Боб вытащил из заднего кармана брюк носовой платок, быстро вытер вспотевший лоб и затравленно посмотрел вокруг. Помощи ждать было неоткуда.

— Я бы предпочел какое-нибудь другое выражение вместо «слежки», если ты не против… Я просто искал тебя. Это оказалось не так просто, как мне думалось… — Бобби пытался сохранить лицо, но вид у него был как у нашкодившей собаки. — Прости меня, Эм. Я не виноват. Меня вынудили, — промямлил он и снова оглянулся, словно опасаясь увидеть за соседним столиком свою бдительную мамашу и ее лучшую подругу Рейчел Бенедикт. Потом тяжело вздохнул и сказал: — Вот уж не думал, что есть места на свете, где жара просто невыносима.

— Ну, тебе волноваться по поводу местной жары не стоит. Обратный билет у тебя в кармане. Воспользуйся им по назначению. — Эмили не могла сдержать сарказм. — Теперь я понимаю, кто надоумил тебя сделать мне предложение. Тоже мне друг называется. Я-то тебе верила, а ты действовал по указке своей мамочки. Господи, когда же ты повзрослеешь?!

— Эм, не добивай меня. Я очень хорошо к тебе отношусь. Но я боюсь ее так же, как в детстве. Даже больше. Понимаешь, она слабая, больная. Она все время грозит мне, что умрет.

— Господи, какие же вы, мужики, идиоты! Прости меня, Боб. Ты не один такой. Женщины делают из вас идиотов, играя на мужских амбициях. Знай: женщины гораздо сильнее и выносливее мужчин. Скорее мы вас всех в могилу сведем. Женщина всегда сама выбирает, как она себя чувствует. Так что не бойся убить свою мамочку. — Эмили не ожидала от себя такой жесткости, но события последних дней сделали ее циничнее. Оноре Горгульи попался на ту же удочку. Как легко им внушить, что от их поведения зависит жизнь женщины. Наивные! Это просто лучший способ дергать за ниточки. Амбиции и тщеславие — вот что правит мужчинами. Каждая умная женщина это знает. Только Клод не такой, с гордостью подумала она. Он никогда не будет обращать внимание на лесть и слушать женские бредни. Он чуткий, умный и внимательный. Поэтому-то она его и выбрала. — Ты еще здесь? — оглянулась Эмили на Боба. — Так вот. Я уеду. Но не тогда, когда этого захочет тетя Рейчел, а когда я сама это решу. Понял? Так ей и передай. Что она о себе воображает, в конце концов?!

Боб горестно сжал плечи и попытался урезонить подругу:

— Эм, если я вернусь без тебя, меня просто разорвут на куски. Ты бы слышала, что твоя тетя наговорила. Кричала, что у тебя роман с каким-то местным парнем. И так далее. В общем, если перевести ее вопли на литературный язык, то получается, что ты погрязла в пороке. Никогда не видел ее в таком бешенстве. Мама была просто шокирована.

— Не сомневаюсь, — засмеялась Эмили. — Иначе она ни за что не отпустила бы тебя. Повторяю еще раз: мне предложили остаться здесь еще на некоторое время и, думаю, я соглашусь. Желаю тебе хорошо провести время, Бобби. Пока.

— Эм, — взмолился он, — не надо со мной так. Я так долго добирался до тебя. Давай хотя бы пообедаем вместе. Пожалуйста!

Он что, собирается меня подпоить, засунуть в бессознательном состоянии в самолете и таким образом выполнить свой долг? — усмехнулась про себя Эмили. Все-таки ей было жаль бедолагу. Она привыкла к нему и неплохо относилась к бедному парню, который сейчас потел не от жары, а от страха перед двумя ведьмами в Висконсине. Ему надо срочно жениться, иначе он погибнет, отстраненно констатировала она в который раз.

— Хорошо, — сказала она. — Давай поужинаем вместе. В восемь часов встречаемся здесь. А сейчас мне надо идти.

Машина должна была прибыть чуть позже, подарки Эмили уже купила, поэтому она направилась в свое любимое кафе на площади. Проходящие мимо мужчины с удовольствием провожали взглядом девушку, но она их не замечала. Ее голова была занята появлением Боба и странным поведением тети Рейчел. Единственным объяснением было то, что тетка пришла в ужас при мысли, что племянница узнает тайну своего происхождения. Но она никогда особенно за меня не волновалась. С чего это вдруг начала? Странно все это. И очень некстати. Загадок и тайн хватает и без тети Рейчел. Все это Эмили прокручивала в голове, пока сидела в кафе.

Она открыла сумочку, чтобы расплатиться за чай, когда услышала знакомый голос:

— Мадемуазель… Вы позволите?

Эмили подняла голову — прямо перед ней стоял отец Дидье.

— Вы что-то забыли мне сказать, когда мы виделись в последний раз? — неприветливо откликнулась Эмили.

Старик горестно вздохнул.

— Только то, что мне очень жаль. Всегда неприятно, когда ты оказываешься невольной причиной чужого несчастья. Сколько лет все это тянется! Будет ли этому конец?

Эмили стало неловко, и она попыталась улыбкой загладить холодность своих слов.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — пригласила она его за столик и заказала для него кофе.

Когда официант принес ароматный густой напиток, он заговорил:

— Мадемуазель Эмили, я с прискорбием узнал о смерти вашей матери. Славная была женщина. Красивая и добрая. Это редко бывает. Любой мужчина был бы счастлив любить ее.

— Да, — мягко сказала Эмили, — это так.

— Они были созданы друг для друга. Да, он был женат. Но кто не ошибается в молодости?! Скажите, почему она не вернулась?

— Потому что она тоже вышла замуж. У нее была своя жизнь.

— Значит, я ошибся, — вздохнул старик. — Я думал, из-за той, другой, женщины.

Эмили резко поставила чашку на стол, чуть не расплескав кофе.

— Простите, Бога ради. Я не хотел задевать ваши родственные чувства.

— Нет-нет, — перебила она его. — Я… я должна знать. Одни здесь были вдвоем. Не так ли?

— Две красивые девушки, — улыбнулся старик. — Но у той, которая была постарше, красивым было только лицо, но не сердце. Внутри у нее была только зависть и горечь.

— Даже в те времена? — спросила Эмили. — Почему же мама поехала вместе с ней?

— Может быть, потому, что любила свою сестру и не могла видеть ее несчастной? Правда, они каждый день ссорились. Я столько раз видел вашу матушку в слезах. Я приходил в бешенство, когда видел, что она прощает вашеи тете такие вещи, которые нельзя прощать. — Он мрачно покачал головой и продолжил: — Честно говоря, все вздохнули с облегчением, когда она уехала обратно в отель. Уж больно много было с ней проблем.

— Простите мое любопытство, но я ничего не могу понять. Вы что, жили в доме Оноре?

— Конечно. В те времена я работал у него кем-то вроде домоправителя. Но это только так называлось. Мы были друзьями. Он доверял мне. Это он устроил работать меня в банк. Сколько сделок мы с ним провернули! Я стал богатым человеком с помощью Оноре. А вот я ничем не смог ему помочь.

— Но почему же вы работаете до сих пор в банке?

— Девочка, банк практически принадлежит нам с Оноре пополам. Просто у меня есть кое-какие убеждения. Я работаю там и слежу за делами. Потом не надо, чтобы люди много говорили. Сын мой хорошо устроен, но я приучил его работать. Они даже не представляют, сколько у меня на самом деле денег.

— Значит, вы были поверенным в его любовных делах? — продолжала спрашивать Эмили о том, что ей было интересно. — Какую роль во всей этой истории играла тетя Рейчел?

— Она была влюблена в Оноре. А он не обращал на нее ни малейшего внимания.

День сюрпризов, думала Эмили, глядя прямо перед собой, пока «роллс-ройс» вез ее на виллу «Дезире». Пока они туда доберутся, у нее будет масса времени, чтобы все понять.

Ей трудно было представить холодную и властную тетушку Рейчел, потерявшую голову от страсти. Видимо, сыграли роль обстоятельства знакомства. Еще бы! Миллионер спасает бедную девушку, привозит ее к себе домой… Простор для воображения. Видимо, тетя увидела в обычном акте проявления доброты нечто большее.

А потом он влюбляется в ее младшую сестренку — обычную смешливую девчонку. Несколько поленьев в костер ревности — и страсть разгорается с бешеной силой. Тетя Рейчел никогда не могла понять, что такого есть в Люси и почему все окружающие так тянулись к ней. Эмили вспомнила, с какой тяжелой ненавистью тетя расправилась с засушенными фруктами — памятью об Оноре, — и ей стало даже жаль ее. Она так и не научилась понимать, что людей привлекает только любовь.

Однако Эмили никак не могла понять, почему тетке понадобилось посылать за ней Бобби. Наверное, она знает что-то такое, чего не знает никто.

Надо возвращаться, твердо сказала себе Эмили. Надо распутать этот клубок старых семейных тайн. Она постарается убедить Оноре отпустить ее.

Виллу «Дезире» она решила продать. Жить на Маврикии без Клода она не могла и не хотела. Деньги, вырученные от продажи, она отдаст на благотворительность, чтобы завершить эту историю, и начнет жить заново.

Пусть все кончится, подумала Эмили с тоской. И как можно скорее…

Когда машина затормозила у крыльца дома, Эмили увидела Элса, камердинера Оноре. Он нетерпеливо открыл дверцу, не дожидаясь, когда это сделает водитель.

— Мадемуазель, месье Горгульи хочет срочно вас видеть. Он ждет вас.

Эмили почему-то испугалась и поспешно пошла в дом. Оноре сидел за письменным столом в своем кабинете. Он облегченно улыбнулся, увидев ее, и встал.

— Господи, как долго тебя не было! Я уже начал волноваться.

— Что-нибудь случилось, Оноре?

— Может быть. Пока не знаю, — ответил он и тоскливо посмотрел на свой ящик с сигарами, к которым ему запретили прикасаться. — У нас неожиданные гости, девочка моя. Джек Стюарт, мой компаньон, будет сегодня к ужину. Он приезжает вместе с дочерью. Необходимо завершить одну сделку, для меня очень важную. — Оноре нахмурился, потом решительно продолжил: — Клод тоже будет здесь.

Эмили перевела дух и произнесла бесцветным голосом:

— Я поеду в отель.

— Родная моя, об этом не может быть и речи, — твердо ответил он. Выражение его лица и тон вдруг напомнили Эмили, что перед ней человек, который привык, что его указания выполняются беспрекословно. — Извини, что я вынужден настаивать, но твое присутствие на ужине сегодня необходимо.

— Но я уже обещала поужинать сегодня в Порт-Луи! — возмутилась Эмили. — Мой старый приятель прилетел из Америки…

— Значит, тебе придется перенести встречу, — твердо сказал Оноре, и его лицо превратилось в каменную маску. — Джек обожает единственную дочь. Она уже нажаловалась отцу, что жених ею пренебрегает. Что он сбежал от нее на Маврикий, вместо того чтобы развлекаться с ней в Америке. — Рот Оноре превратился в узкую щель. — Кроме того, до нее дошли слухи, что у Клода появилась другая женщина. Джеку это не слишком понравилось, как ты понимаешь. В результате сделка под угрозой.

— Как я понимаю, сделкой вы называете их брак? — с вызовом спросила Эмили.

— Я говорю о партнерском соглашении, девочка. Я привык держать свое слово. Его необходимо успокоить. Именно поэтому я прошу тебя быть на сегодняшнем ужине. Надеюсь, ты позволишь представить тебя в качестве дочери.

— Нет. — Эмили с мольбой посмотрела на Оноре. — Поймите, я не готова к этому. Я не могу быть представленной в качестве вашего побочного ребенка каким-то посторонним людям.

— Если кто-то и должен переживать по этому поводу, то это я. А ты могла бы гордиться таким отцом.

— А вы не боитесь, что они распознают во мне «другую женщину» Клода? — спросила Эмили, игнорируя его последнее замечание. — У меня есть идея получше. Можно я приглашу на ужин моего приятеля?

Оноре нахмурился.

— Понимаете, я все равно ему обещала ужин. А его присутствие прекратит всякие разговоры. Будет очень мило и по-семейному.

— А как же я тебя представлю?

— Скажите, что я дочь вашей старинной приятельницы. Вы ведь скажете правду.

Оноре неопределенно покачал головой, потом махнул рукой, соглашаясь.

Эмили расслабилась. Присутствие Боба даст ей силы. Ее смущало только одно. Она помялась, но все-таки сказала:

— Оноре, он тут на отдыхе. Боюсь, что он не захватил с собой смокинга.

— Пустяки. Ужин будет неофициальный, — заверил ее Оноре и добавил: — Думаю, это вполне приемлемый вариант. — Потом он строго посмотрел на Эмили. — Что он за человек? И что тебя с ним связывает?

— Сосед, — засмеялась она, почувствовав себя увереннее. — Друг детства. Ничего более.

— Ну конечно, — улыбнулся в ответ Оноре. — Женщины считают, что они с нами дружат, в то время как мы… Ему-то, наверное, хотелось бы большего.

— Наверное.

— Вот и не подчеркивай, что это твой друг детства, — подытожил Оноре. — Пиши ему записку. Я пошлю в отель машину.

Несколько часов спустя Эмили стояла перед шкафом, перебирала одежду и с тоской думала, что она напрасно отказалась от предложения Оноре слетать в Париж за покупками. Ни один из ее нарядов не подходил к сегодняшнему событию. А ведь ей придется сидеть за одним столом с очень богатыми людьми и Джилл Стюарт будет изысканно одета. Слава Богу, у нее есть жемчужное ожерелье — подарок Оноре. Оно придаст ее маленькому черному платью элегантность.

Эмили услышала деликатный стук в дверь и голос Элса:

— Мадемуазель, прибыл ваш друг. Он ожидает в гостиной.

— Элса, попросите его подняться ко мне.

Через минуту в ее комнату вошел «друг детства». Он не выглядел как человек, который осчастливлен приглашением в высшее общество.

— Эми, ты можешь мне объяснить, что происходит? — спросил он вместо приветствия. — Я надеялся на несколько иной ужин.

— Пожалуйста, сделай это для меня, — попросила Эмили. — Если все будет хорошо, я клянусь, что мы полетим домой вместе. Тебе такой вариант подходит?

— Такой — да, — сразу же успокоился Боб.

Для него все складывалось как нельзя лучше — он удовлетворил наконец обе стороны: и Эмили, и свою драгоценную мать.

Глупый, подумала Эмили, если бы у меня была хоть малейшая возможность, я сбежала бы прямо сейчас.

— Бобби, милый, — проворковала она, целуя его в щеку, — пойди погуляй вокруг озера. Тут очень красиво. Мне нужно собраться с мыслями и одеться.

Боб стоял в нерешительности.

— Эм, можно я тебя спрошу? Куда меня привезли? Что это за дом? Что ты тут делаешь?

— Боб, прекрати! Это дом одного очень богатого человека. Сегодня на ужин к нему придет другой очень богатый человек. И его очень богатая дочь. И я просто должна быть здесь. Все!

Боб, конечно, ничего не понял, но он привык подчиняться женщинам. Поэтому спокойно отправился гулять вокруг озера.

У Эмили от волнения дрожали руки. Она несколько раз смывала макияж и принималась наносить его вновь. Она терпеть не могла вечернюю боевую раскраску, но сегодня без этого обойтись было нельзя.

Она долго и тщательно красила ресницы. Потом аккуратно подвела губы, тронула пуховкой щеки и осталась вполне довольна собой.

Эмили попыталась создать образ холодной и загадочной красавицы, и ей это почти удалось. Только из самой глубины ее глаз выглядывала испуганная и взвинченная девчонка.

Выйдя из комнаты, она пошла искать Оноре. Ей важно было услышать его мнение. Он ждал ее у дверей.

— Потрясающе выглядишь, — присвистнул он и предложил ей руку, чтобы вести в столовую. — Сегодня мне есть чем гордиться.

— А вчера было нечем? — кокетливо спросила Эмили.

— Умница. Ничего не бойся.

— На самом деле я очень боюсь. Я могу не выдержать.

— Ты храбрая девочка, — похлопал ее по руке Оноре. — Смелее, они уже нас ждут.

Но единственный, кого они увидели в столовой, когда вошли, был Клод.

Клод был необычайно красив и элегантен. Он стоял у окна с бокалом и смотрел на озеро. У Эмили защемило сердце. Что он там сейчас видит?

В этот момент он повернулся. Глаза их встретились и сразу же метнулись друг от друга. Потом Клод овладел собой.

— Очаровательная мисс Даррел, — светским тоном произнес он, — какой приятный сюрприз! Я рад, что вы гостите у нас.

— Для меня присутствие на сегодняшнем ужине тоже сюрприз, — в тон ему сладко ответила Эмили, пытаясь скрыть дрожь в коленях. — Как дела, Клод?

— Все хорошо. Как видишь, по мере сил пытаюсь содействовать завершению сделки. Ты, наверное, в курсе.

— Да. Думаю, что ты не возражаешь?

Он сделал большой глоток и посмотрел на нее сквозь бокал.

— Ни-сколь-ко, — сказал он по слогам. — Да у меня и нет права возражать.

Больше говорить было не о чем. К счастью, они услышали шум подъехавшей машины и поспешили сделать вид, что с нетерпением ждут гостей.

Спустя несколько минут за дверью послышались оживленные голоса. На фоне низкого мужского баса особо резко выделялись визгливые нотки женского голоса. Клод сжал зубы, пробормотал что-то похожее на ругательство и снова стал смотреть в окно.

Эмили с ужасом поняла, что она хочет его до отчаяния. Соски ее напряглись, щеки запылали. Она испугалась, что это видно всем. Как же ей хотелось, чтобы он коснулся ее, чтобы его нежные губы заскользили по ее затылку, чтобы она почувствовала, как он вдыхает ее запах! Ей хотелось тесно переплестись с ним, чтобы смешались их кожа, их запах, их вкус. Она желала, чтобы он был везде, чтобы не осталось ни одного миллиметра на ее теле, которого бы не касались его губы, руки, ноги, грудь…

А она даже не могла взять его за руку. Это было невыносимо до боли. Ничего и никогда не будет.

Эмили закусила губу. Почувствовав солоноватый вкус крови, она пришла в себя. В этот момент Джек Стюарт и его дочь вошли в комнату. Невзрачный человек с унылыми серыми глазами, который по-хозяйски обследовал Эмили с головы до ног, не понравился ей сразу. Все ее существо встало на защиту женской чести и достоинства. Кто он такой, чтобы спокойно в присутствии Клода спокойно раздевать ее глазами?!

А вот Джилл была ослепительно хороша. Девушка с обложки журнала. Кукольная внешность. Через несколько лет ее разнесет, попыталась успокоить себя Эмили, но сейчас не могла не признать, что Джилл почти совершенное воплощение мужской мечты. Нежная, мягкая, податливая. Невинные голубые глаза, светлые кудряшки, пухленькие маленькие ручки. Как же она ненавидела невесту Клода!

Джилл небрежно кивнула Эмили и подошла к Клоду. Она взяла его за руку и повела от окна.

— Джек, дружище, — Оноре шагнул к Эмили, — позволь представить тебе Эмили Даррел, дочь моей старой приятельницы. Она уже несколько дней скрашивает мои печальные стариковские дни.

— Я очарован, — сказал Джек и скабрезно подмигнул Оноре, который сделал вид, что не заметил намека.

Джилл вежливо улыбнулась и опять занялась Клодом.

Эмили стояла с бокалом вина в руке, чувствуя себя вещью в витрине, которую выставили на продажу: каждый может подойти, оценить качество и спросить о цене. Она искренне обрадовалась, когда в столовую зашел Боб. Быстро шагнув ему навстречу, она встала на цыпочки и крепко поцеловала его в губы.

— Милый, — заворковала она, — как хорошо, что ты здесь!

Боб стоял как столб. Он ничего не понимал. Эмили дотянулась до его уха и зашептала:

— Помнишь, что ты мне предлагал до моего отъезда на Маврикий? Знаешь, у меня было достаточно времени подумать, и теперь я готова дать тебе ответ. Так что попозже, когда мы останемся вдвоем, повтори свое предложение. Хорошо?

Боб стал кирпично-красного цвета. Он чуть не задохнулся от восторга.

— О, Эм… Оказывается, правда, что большие расстояния способствуют развитию чувств.

— Еще как, милый, — ласково ответила Эми.

Она не дала ему развить мысль, взяла его за руку и поспешила представить гостям. При этом она улыбалась так лучезарно, что у нее свело скулы.

— Похоже, вам можно пожелать счастья? — поинтересовался Клод.

— Похоже… — Боб слегка заикался. — Знаете, никогда не думал, что мне удастся ее окрутить.

Клод обворожительно улыбнулся.

— Похоже, вы знаете подход к женщинам. Поделитесь секретом, — говорил он, глядя на Эмили. — Не забудьте пригласить меня на свадьбу. Кстати, а когда произойдет это радостное для всех нас событие?

— Ну, мы еще так далеко не продвинулись… — начал Боб, раздуваясь от гордости.

Эмили его опять перебила:

— Думаю, где-то в сентябре. Очень мило, Клод, что ты проявляешь такой интерес, но, думаю, тебе будет не до нас. Ты же в это время будешь целиком поглощен приготовлениями к собственному бракосочетанию.

— Не думаю. — Клод продолжал пристально смотреть ей в глаза. — Мы сделаем это гораздо быстрее.

— Вот и молодцы, — захлопала ресницами Эмили. — Никогда не видела такой чудесной пары, как вы. Пойдем, дорогой, найдем что-нибудь выпить. Мне что-то жарко.

Эмили поспешила увести Боба подальше и прекратить перепалку с Клодом. Она понимала, что еще пара фраз — и они оба не смогут сдерживаться.

К счастью, в этот момент их пригласили к столу.

Но счастье ее было недолгим. За столом она оказалась рядом с Клодом и напротив блистательной Джилл. Бедняга Боб, стараясь быть галантным, честно пытался завести с наследницей миллионов приятную беседу. Однако Джилл, видимо посчитавшая его недостаточно интересным, отвечала вяло и односложно.

Эмили понимала, что их нарочитое молчание будет замечено, поэтому пару раз похвалила подаваемые блюда. Клод ответил так убийственно холодно, что они оба замолчали. Ну что ж, так будет лучше, подумала Эмили.

Она всей кожей ощущала присутствие Клода. Когда он случайно задевал ее рукавом, ее бросало в жар. Больше всего она боялась, что могут соприкоснуться их руки, если они одновременно потянутся к чему-нибудь за столом. Тогда разразится гроза. Она знала, что он чувствует то же самое.

Когда было покончено с супом из акульих плавников, за столом завязался общий разговор. Напряжение слегка отпустило Эмили.

— Какое счастье, что у вас работает кондиционер, — громогласно заявил Боб. — В гостинице жарко, словно в печи. Ночью я даже простыней не воспользовался. Да и пижама была лишней.

Наступила тишина, которую прервал Клод.

— В самом деле? — поинтересовался он. Эмили даже не нужно было смотреть на него. Она и так знала, что у него в глазах пляшут сине-зеленые чертики. — А вы не пробовали ее снять?

— Нет, конечно, — удивленно ответил Боб. — В пижаме спать гораздо здоровее.

Клод откинулся на спинку стула, плотоядно улыбаясь.

— Но малость душновато, — заметил он. — Вы не находите?

— Нет, — ответил Боб и обвел глазами присутствующих, ища поддержки. — Конечно нет.

— Перестань, — злым шепотом прошипела Эмили, поворачиваясь к Клоду.

— Он сам начал, — так же тихо ответил Клод. — Слушай, Эми, ты серьезно собралась замуж за этого кретина?

— Тебя это не касается.

— Разумеется… Но все-таки позволь мне дать тебе совет. Оставь парня в покое. Пусть спит со своей пижамой. Так будет гораздо сексуальнее.

— Ненавижу тебя, — прошипела Эмили.

— Не верю. Я бы тоже хотел тебя ненавидеть. Не получается. — Он заметил, что на него через стол смотрит Джилл. Глаза ее были как две узкие щелочки, Клод поспешил поднять свой бокал и сказать ей комплимент. Джилл удовлетворенно улыбнулась и продолжила есть. А он опять повернулся к Эмили. — Не было и часа, чтобы я не думал о тебе. — Он едва шевелил губами, но она все понимала. — Каждую ночь я просыпаюсь в бешенстве, потому что тебя нет рядом со мной. Я проклинаю себя за все чувства, которые я не смею к тебе испытывать. Ты моя мука, мое наваждение. Ты моя боль и мое единственное лекарство. Если бы ты знала, в каком аду я живу. Давай плюнем на все и поженимся. — Клод резко замолчал и через секунду непринужденно включился в общий разговор.

Эмили оцепенела. Она не могла поверить в то, что действительно правильно его поняла. Она любила его всем сердцем, но выйти замуж за собственного брата? Эмили молила Бога, чтобы этот вечер поскорее закончился.