(оперативная)

С трудом разлепляю глаза. Мне кажется, что они заржавели и распухли. Веки открываются очень медленно, с треском, будто плохо смазанные дверные петли. Сначала сыплются искры, затем клубится бесформенная мгла. Тогда появляется слабенький лучик несмелого света. Над головой кружится полутемный потолок – в замке царит ночная пора.

Действительно, я по-прежнему в фамильном замке. Где же еще могут зиять такие громадные дырищи в потолке? Они остались мне по наследству от родителей. Да-да, эти самые пробоины в крыше и между перекрытиями – наследство, как и все, что принадлежит к фамильному замку. Отверстия очень большие, в некоторые спокойно может забраться оборотень средней величины. Широкоплечим не пролезть – слишком узко. Впрочем, воры и бандиты редко в наше время могут похвастаться большими телесами. Профессия обязывает их к поддержанию спортивной фигуры и стройного телосложения. Один знакомый вор когда-то рассказывал, что настоящие медвежатники и замочники (именно так называются преступники, ворующие из фамильных замков) каждую неделю придерживаются жесточайшего поста. Мол, у них цеховое правило такое. Не жрать ничего, кроме воды и амброзиума, каждый четвертый день недели.

Медленно поворачиваю голову, отмечаю, что нахожусь на собственной постели. Вон, характерная заплата на шелковой подушке. Под спиной похрустывает древнее одеяло – его не меняли с того самого времени, как я транслировался в мир под номером 1114/53.

Из полумрака выплывает громадный стенной шкаф. За приоткрытой дверцей темнеет штанина пижамы. Там же, если не изменяет память, находится и чистое белье. Кроме того, хорошенько поискав, в шкафу без труда найдешь старые тапочки, зачерствелую буханку хлеба, несколько клинков для тренировочного боя, древние свитки заклинаний, важные служебные документы, пустые бутылки, гербовую печать и прочие ненужные вещи. Периодически заталкиваю в необъятную пучину шкафа все, что мешает здоровому сну. При этом я ревностно соблюдаю идеальный порядок в доме. Но бывают исключения. Ведь не будешь следить за порядком, когда приходишь смертельно усталый и едва держишься на дрожащий ногах.

У кровати стоит овальный столик не длинных изогнутых ножках. На столешнице большой графин, наполненный кроваво-красной жидкостью. Вопреки большинству горожан, которые держат рядом с постелью обычную воду, суровый оперативник, то бишь я, всегда имею под рукой настоящее вино. Это на случай, если проснусь от страшной жажды. Хотя, к сожалению, чаще просыпаешься с похмелья. Оперативник ведь. Бывший… А вот если захочется просто попить, то стоит лишь немного подвинуться вместе с кроватью – она на роликах. Во-он там, у северной стены, в потолке зияет широкая дырища. Она сквозная, идет через крышу и балки чердака. Осталась еще с последней атаки объединенных сил Хаоса и Дальних Кругов. Валибур тогда немало пострадал. Вместе с моим замком, эх… Так что спокойно открывай рот, даже не поднимая голову. И целебная дождевая водица мигом утолит твои потребности.

Между бельевой тумбой и зеркалом располагается секретер. Он доверху забит пожелтевшими приказами, служебными записками и прочей неинтересной мурой. Там же помигивает Скандалнет-линия для мозгомпьютера. Рядышком чернеет оружейная стойка, небольшой умывальник и дорожный баул. Очень большой, объемистый такой мешок, расшитый золотыми нитями, с мелкими замочками в виде серебряных лилий на лямках и на клапане крышки.

Сумка – единственная незнакомая вещь. Порывшись в памяти, отмечаю, что никогда раньше не видел этого баула. Очень странно. К тому же, если в твоей комнате появился незнакомый предмет, значит, – жди кого-нибудь постороннего. Это правило любого триллера или ужастика.

Скашиваю глаза налево. Там, напротив пары высоких стрельчатых окон, поблескивает золоченый доспех. Он обернут ко мне спиной, слегка отогнулся назад и запрокинул голову. На большом шлеме тускло сияет красивая диадема из настоящего золота. Чуть выше находится металлическая рука, в которой зажата пыльная бутылка моего лучшего вина.

Разглядев, что железный кулак – на самом деле боевая рукавица, облегченно вздыхаю. А то подумал, что начинаю страдать от галлюцинаций. Откуда в моей спальне появились древние доспехи, к тому же предрасположенные к пьянству? Неужели оставили свой пост у ворот, прошли через весь фамильный замок, чтобы выпить винца в комнате законного владельца?

Заостренные костяшки металлической перчатки напоминают мне об одном инциденте. Левая половина лица, едва вспоминаю недавние события, тотчас начинает болеть. Челюсть, кажется, заклинило. Зубы горят огнем, будто намедни скушал немного магического напалма. Скула отчаянно ноет. Если бы могла – завопила бы страшным голосом. Или застонала бы, как это делает хозяин.

– Какого фамильного демона ты приперся сюда? – угрожающим тоном спрашиваю ночного гостя. – Неужели думаешь, что можно украсть что-нибудь ценное в доме обнищавшего дворянина.

Доспехи поворачиваются, поскрипывая суставами и соединениями. Золотая корона попадает в косые лучи Серебряной Амальгамы, парящей за окнами. Блестят внушительных размеров алмазы и рубины. Ба, да передо мной самый настоящий король.

– Не думал, что тебя можно отключить ударом вполсилы, – укоризненно говорит пришелец.

Голос до боли знаком. Кажется, мы недавно встречались с этим оборотнем. Или передо мной обычный смертный? Внезапно меня осеняет.

– Не часто встретишь царственную особу в наших краях, – сообщаю гостю и приподнимаюсь на кровати. Каждое движение дается с трудом. В голове шумит, конечности постреливают обжигающей болью, мир кружится перед глазами в темпе красного танго. Последствия побега из-под стражи. С последующими за ним спортивными эстафетами в честь Всемежена, стрессами, пьянками, невольном соучастии в убийстве и, наконец, ударе в челюсть. – Чем обязан, глубокоуважаемый?

– Я тебя действительно слишком сильно ударил, – в голосе пришельца ощущается плохо скрытое разочарование и притворное сочувствие. – Уж извини, сынок.

Передо мной самый настоящий король.

– Ого, – фальшиво радуюсь нежданной встрече. – Неужели сам Эквитей Второй, владыка Преогара и близлежащих земель от Темного Края и до Пустой горы, почтил своим присутствием эту скромную обитель?

– Не паясничай, – отвечает король. – Вижу, что ты не слишком рад меня видеть.

– Учитывая, каким образом ты поздоровался со мной, имею полное право вышвырнуть тебя из замка с помощью пинков и подзатыльников.

Я все еще злюсь из-за удара по роже. Больно схватить по челюсти массивной латной перчаткой.

– Могу еще раз поздороваться, – обещает Эквитей. – Возможно, станешь более гостеприимным.

Приходится миролюбиво поднять руки и усесться на постели. Рассматриваю своего давнего, не более недели назад познакомились, товарища.

Владыка Преогара по-прежнему одет в парадный доспех. Даже несмотря на угловатые формы наплечников кирасы и горностаевую мантию, застегнутую золотой фибулой, он выглядит очень стройным. Широкие плечи и массивная грудь компенсируются стройной талией. Руки и ноги могут похвастаться мощными мускулами. Можно даже не обращать внимания на небольшой бочонок пуза, свесившегося поверх широкого кушака. Гордо задранный подбородок, волевой взгляд из-под боевого шлема, светлые волосы и борода, подернутые паволокой благородной седины. В общем, настоящий король-завоеватель из первобытного мира.

Интересно, как он сюда попал? Задаюсь этим вопросом, прихлебываю из графина. И, конечно же, озвучиваю мысли.

– Жду объяснений, – говорю монарху. – Сначала расскажи, каким образом пробрался в мои погреба.

Это намекаю на сосуд с вином в его широкой ладони. Затем продолжаю:

– А потом, так уж и быть, можешь поведать о способе, которым перенесся из своего допотопного мирка в Валибур.

Шуршит постель, кровать угрожающе поскрипывает – давненько фамильная спальня не видела двух персон под своими сводами. Эквитей садится рядом со мной, не выпуская бутылку из рук.

– Все очень просто, – поясняет он. – Когда тебя так нагло выдрали из-под венца…

Я сначала улыбаюсь. Вот кого хочешь – спроси, будет он радоваться, если его похитят со свадьбы? Собственной свадьбы, отмечу! Любой мужчина тотчас пустится в пляс и будет добрую неделю праздновать «освобождение» из-под семейной стражи.

Когда король продолжает рассказ, мое настроение падает и разбивается насмерть, ударившись о паркет.

– Харишша не просто горевала и плакала, – вздыхает монарх. – Она буквально рыдала, бедняжка…

На самом деле мне очень плохо от таких слов. Но я нахожу в себе мужество и превращаюсь в безразличного кретина.

– Еще бы не плакать, – соглашаюсь деревянным тоном, – такого хорошего мужа потеряла. Таких и днем с файерболом не найти, не то что…

– Заткнулся бы ты, от добра подальше, – хмурится Эквитей. – И шуточки свои идиотские брось. Моя дочь невероятно опечалилась, едва тебя умыкнули.

Действительно, этот человек приходится отцом моей жены. То бишь самым настоящим тестем. Родственник с него не такой уж и плохой. Но король бывает излишне суров и самоуверен.

– В общем, пока над столицей реяли рыдания и спущенные флаги в честь траура, – рассказывает тесть, – я занимался приготовлениями.

Занятно узнать, какими делами занимался мой новоиспеченный папа? Небось, колы вострил, ожидая моего возвращения? Суров народ в тамошних краях. Если кто твою дочку бросил, то когда поймают подлеца – шестнадцать шкур и жировую прослойку с него сдерут. Глухое средневековье, что тут поделать?

– Ведьма, то есть твоя непосредственная теща, подбросила мне маленькую идею. Как оказалось, очень действенную. Она достала где-то свой мозгомпу…

– Мозгомпьютер, – поправляю рассказчика. – Это такой магический портативный компьютер, работающий на базе синтезированных с помощью колдовства синапсов…

– Конечно-конечно, – с отсутствующим видом соглашается король. – В общем, колдунья что-то там сделала и приказала мне собрать все свои вещи.

– Очень занятно, – бормочу и с сожалением кошусь на опустевший графин. – Она решила послать тебя на поиски сбежавшего зятя.

Эквитей согласно кивает и делает последний глоток из своей бутылки.

– Хорошее вино, – причмокивает он. – Небось, лет двадцать выдержки.

– Двести, – скромно и с сожалением сообщаю ему. – Такая бутылка стоит примерно как вся твоя столица.

Ему бы покраснеть, но где вы видели стесняющегося монарха? Король, как ни в чем не бывало, игнорирует мои призывы к совести.

– Мог и не приезжать, – говорю. – Я бы все равно вернулся бы к Харишше. Вот только дела бы здесь решил…

– Врешь ведь, – укоризненно вздыхает Эквитей. – Я знаю, что ты любишь мою дочь, но…

– Свободу люблю превыше всего, – приходится признать эту непреложную истину.

– Вот я и подумал, что надо бы отдать должок…

– Какой такой должок? – изумляюсь совершенно искренне. – Неужели ты мне можешь быть чего-то должен?!

– Два мешка драгоценных камней, – монарх кивает в угол спальни.

С видом старого ишака я тупо пялюсь в указанном направлении. Рядом с фарфоровым умывальником стоят две огромнейшие торбы. По-другому не назвать. В одном из мешков образовалась прореха. Оттуда на пол выкатились несколько красивых рубинов немалой величины. Совершенно не ограненные. Настоящий рай даже для такого нищего аристократа, как я. Самый жадный ювелир отвалит за один такой камешек…

– … Ведьма пробормотала заклятье, и передо мной появилась кошмарного вида медуза, – замогильным голосом рассказывает король. Видно, что он перепугался Перемещателя. Впрочем, Эквитей не из тех, кто убегает от опасности. – Я подошел к нему, и он меня проглотил. Неприятное ощущение…

Да уж, нельзя не согласиться. Перед трансляцией в другую вселенную сначала на вас наваливается немалый вес. Некоторые оперативники шутят, что это необъяснимое явление – «судьба целого мира». А она, как известно, невероятно тяжела. Кроме того, оказавшись в ротовом мешке медузы, ощущаешь некоторые неудобства. К примеру, тебе кажется, будто лишился тела. Очень неприятно осознавать, что находишься в черной бесконечности, где нет ни света, ни понятия времени. Даже пальцем не пошевелить – словно умер. А потом тебя резко выплевывают где-нибудь в океане, воздухе, или посреди ледников. Очень нездоровая вещь – путешествие с помощью Перемещателей.

– Таким образом я оказался на окраине этого города.

– Невозможно, – отрицаю. – Ты должен был попасть прямиком в Операторий. Только туда слетаются медузы.

– Ведьма говорила, что меня вообще может пронести мимо твоего мира. Но также сказала, что в пирамиду я точно не попаду, поскольку там стоят какие-то компенсаторы противомагического воздействия. Так что мне удалось прилететь прямиком на городскую улицу.

– Почему?

Эквитей пожимает плечами.

– Вот когда вернемся – сам у тещи спросишь.

– Понятно, – размышляю вслух. – У тебя колдовской иммунитет. Ты ведь убиваешь магию, правильно? – Не дожидаюсь, пока он кивнет, поскольку и сам знаю ответ. – Ты знаешь, что за убийство медузы у нас полагается смертная казнь? Перемещатель мертв?

– Ну, не знаю, – мешкает монарх. – Когда я упал в какую-то лужу воды, то больше его не видел.

– Ясно, – сокрушенно вздыхаю. – Медуза погибла, едва ты вошел в ее ротовую полость. Но каким-то образом смогла транслировать тебя в мой драгоценный мир. Ладно, что было дальше?

– Ну, я начал расспрашивать прохожих, где можно найти хват-майора Зубарева.

– Неужели кто-то знал меня? – моему удивлению нет границ. Валибур – невероятно большой город-государство. При последней переписи населения оказалось что, даже не учитывая бесчисленного народа из Подземных Кругов, у нас насчитывается не менее восьми миллионов мирных граждан и четыреста тысяч военных.

– Первый же встречный поведал, что государственный преступник, который на полставки также занимался уничтожением добрых героев, недавно сбежал из тюрьмы.

Вот теперь все понятно. Говорят, есть два варианта, чтобы о твоих тайнах узнал весь мир. Либо вылезай на верхушку самой высоко башни и ори что есть мочи. Либо по большому секрету сообщи об этом какому-нибудь журналисту. Наши газетчики будут похуже самых назойливых и громких мух. Мало того, что лезут во все щели, так еще и разносят малейшие слухи по всему миру. Поэтому весь Валибур узнал о беглом заключенном спустя шестнадцать минут после моего побега.

– Вот я и пошел к тебе в замок. Постучал в ворота…

Невероятно! Невозможно! Быть такого не может! Каким образом он вошел внутрь хорошо защищенного замка в отсутствие хозяина?

– Тебе открыли?! – ору так, что в окнах позванивает стекло.

– Ну да, – удивляется король. – На пороге появился маленький волосатый тип. Очень похож на чертика из сказок. Мелкий, с большими лапами, когтистый…

– Угу, – саркастически соглашаюсь, – только не говори, что у него…

– Странные треугольные рога на макушке и затылке, – заканчивает фразу Эквитей.

– Вот это да, – подавляю желание измерить королю температуру. – Ты в каком состоянии сюда добрался, пьянь?

– Совершенно трезвым, – обижается монарх. – Говорю тебе, открыл такой маленький волосатый…

Что за новость такая? Он рассказывает о легендарном фамильном демоне. И что-то мне не верится в его историю.

Дело в том, что фамильные демоны – вымышленные персонажи. Их не существует в природе, и никогда не существовало. Фадемонов, фамильных демонов, придумал когда-то один валибурский писатель-фантаст. Он рассказывал, будто в каждом замке, принадлежащем знатной семье, водится миниатюрный проказник. Бедняжек изгнали из Дальних Кругов за какое-то прегрешение. Вот они и поселяются вблизи богатых людей. И насылают на вельмож всяческие напасти. Короче, некие фамильные ужастики.

– Предположим, ты не врешь, – сурово взираю на короля. – Но как ты меня нашел-то? Среди двухсот с чем-то комнат и нескольких подземных проходов?

– А мне твой демон и сообщил. Мол, придешь ты в изрядно подвыпившем состоянии, надерешься вина, – с усмешкой сообщает Эквитей. – А потом придешь в эту самую спальню.

– Больше он ничего не говорил? – ворчу и поднимаюсь на ноги.

– Просил передать, что очень за тебя волнуется.

– Вот это новость! – восклицаю от нечего делать. – Эта зараза всю мою жизнь мне пакости устраивает, не дает насладиться личной свободой. А тут переживает! И все?

– В общем, он еще это передал, – монарх показывает мне самый пошлый жест из красочной коллекции Валибура.

– Что передал? – не понимаю я. Вдруг Эквитей просто так показал.

– Просил показать тебе этот жест, – поясняет король, наивно моргая. – И все.

– Изумительно. Фамильный демон так за меня переживает, что желает мне всяческих успехов в заднем проходе гипопотами…

– Извини, – просит прощения тесть. Но на его лице расплывается ехидная усмешка. Небось, врет все про демона. Это его ведьма научила.

– Идем, перекусим, – предлагаю новому родственнику. – А потом поразмышляем, что же делать дальше.

– Что делать? – ахает король. – У меня единственная задача. Подумывал я пойти на покой. Пенсия там, кислое молоко, контроль над давлением, прочее. Но позже вспомнил, как ты рассказывал о прелестях вашего мира, о своем Департаменте, о Тринадцати Кругах…

– На Круги могу тебе устроить, – угрюмо обещаю монарху. – Только за этот самый жест и устрою.

– Не хочу, – Эквитей сегодня одна простота. – Хочу пойти на Курсы Самых Младших Офицеров. Выучусь, и пойду к тебе заместителем.

– У меня есть заместитель уже, – не соглашаюсь. – Вернее, была… Что с ней сейчас?..

– Значит, буду тобой командовать, – улыбается этот варварский дед. – Ну как, устроишь меня на Курсы?

– Не устрою, – тяжело вздыхаю. – Потому как в одночасье лишился и воинского звания, и работы, и связей в определенных кругах.

– Почему? – ахает король.

Приходится рассказать ему о своих злоключениях. Когда я заканчиваю историей про убийство бедного Кредитного Инспектора, ощущаю, что в желудке упорно ворочается голодный комок.

– Идем перекусить, позже займемся мозговым штурмом, – беру Эквитея под локоть, и мы направляемся в кухню на первом этаже.

Проходим мимо длинной анфилады темных арок. Монарх то и дело стучит головой о стены и низкие перекрытия. Я, ух, какой нехороший зять, забыл зажечь хоть самый маленький светильник. Мне свет не нужен, потому как обладаю ночным зрением. А вот король видит в темноте не лучше близорукой землеройки. Приходится схватить его за руку и провести за собой.

– А вот и «кухонной отсек», – гордо провозглашаю, когда мы останавливаемся перед широкой дверью из вишневого дерева. – Мой дед служил на флоте, плавал по океанам вокруг Бей-Буяна. Потому некоторые комнаты названы в честь морской тематики.

– Неплохо, – присвистывает монарх, когда перед нами открывается кулинарное великолепие.

Больше ничего он сказать не успевает. Потому что замок внезапно вздрагивает, и под потолком разносятся бешеные ревы сирен.

– Внимание! Происходит незапланированное вторжение на фамильную территорию! Всему персоналу перейти в оружейные комнаты. Всему персоналу перейти в оружейные и вооружиться! Повторяю! Внимание! Происходит…

– Что такое? – вздрагивает король. – Что такое?

– Полиция, – легко пожимаю плечами. – Решили вернуть меня обратно в каталажку.

В подтверждение моих слов за окнами вдруг наступает день. Коридоры и комнаты заливает безжизненным матовым светом. Думаю, кто-то бросил в небо над замком осветительное заклинание.

– Андреиласкасс харр Зубарев! – гремит тяжелый бас. – Это полиция. Выходите с поднятыми руками и хвостом. Сдавайтесь! Вы будете препровождены в здание тюрьмы, а затем – в суд. Выходите и сдавайтесь, иначе через пять минут замок будет атакован захват-отрядами боевых оборотней!

– А как же, – высовываю руку в ближайшее окно и складываю пальцы в сложном жесте. Ясное дело, в насмешливом и пошлом. – Идите дружно по лесам! Никуда я не пойду!

Подчиняясь моему мысленному приказу, замковые башенки приходят в движение. Три из них печально выдыхают облака пыли и останавливаются на полпути. Две оставшиеся поднимаются на высоту почти в полтора своих роста. Купола открываются, выдвигаются строенные дула тяжелых магических орудий. Замок приготовился к обороне.

Последняя осада Валибура объединенными силами Хаоса и Дальних Кругов не прошла бесследно для моего имения. Почти все крупнокалиберные магорудия уничтожены, большинство защитных систем истратили боезапас. Магенератор защитного купола давным-давно исчерпал себя, сегодня на его месте зияет опаленная воронка. В общем, я практически безоружен. Любой входи в мои святая святых, и бери что хочешь. Стыд и позор на мою бедную шевелюру!

– Фамильный демон мне под… – вскрикиваю. И тут же вспоминаю про недавнюю встречу тестя с этим мифическим персонажем. Видимо, беда не приходит одна. Раз фатальный фамильный демон мило беседовал с моим родственником по линии жены, то надо ждать серьезных осложнений в жизни.

Кошусь на монарха, тот вроде не заметил моего восклицания. Ладно, упустим этот неприятный момент.

– Бегом в оружейную! – ору Эквитею прямо на ухо. В глубине души очень радуюсь, когда эхо моего голоса громко вибрирует под забралом его шлема. – Хапнем по клинку – и в бой!

– Зачем? – интересуется король, когда мы бежим крутой винтовой лестнице.

– Потому что в тюрьму не вернусь!

– Твой демон еще попросил передать, – монарх хлопает себя по лбу. Это выглядит и звучит очень забавно. Представьте себе, как здоровенный мужик грохает себя металлической перчаткой по железному шлему. Гул стоит невыносимый.

– Чего?

– Он говорил, будто бы видит грядущее…

– Конечно, – соглашаюсь на бегу. – А еще фамильные демоны шаманят, призывают дождь, заговаривают прыщи и чирьи на заднице. И еще гадают на хук-кофейной гуще и предрекают Второе Пришествие Страшного Суда. Так он говорил?

– Нет, про такое не рассказывал, – неуверенно сообщает Эквитей. Говорит он хрипло, тяжело дышит. Попробуй разговаривать, стремительно несясь по бесконечному позвоночнику лестницы, пересчитывая пятками ступеньки-хрящи.

– Забудь ты этого мифического недоноска! Фамильных демонов… Не! Существует! Не существует их в природе!

– Конечно, – соглашается король. – Он и об этом говорил. Сказал, мол, он – как его… антропоморфное существо, обитающее на противоположном краю реальности. Потому и невидим для жителей этого мира. А для пришельцев из других миров – совершенно материален.

– Ну да! – вбегаю в низенький полукруглый коридорчик, напоминающий подземную штольню.

– Вот… – задыхаясь, заканчивает монарх. – Твой демон сообщил, что в тюрьму тебя больше не посадят. По крайней мере, надолго.

– Интересное предположение, – корчу недовольную мину. – По всему выходит, что меня либо застрелят при попытке к бегству, либо казнят без суда и следствия.

Что будет дальше, Эквитей не знает.

Мы находимся в небольшом арсенале. На стенах развешано всевозможное стрелковое оружие. От последней модели магарбалета «ЛегОЛАС» (Легкий Огнем Легированный Арбалет Снайпера) до тяжелого магранатомета. Вдоль стены расположены высокие рундуки, доверху набитые снарядами; по полу разбросаны проржавелые ножи, ятаганы, топоры, рапиры, шпаги, навахи, сабли и глефы. Все разнообразие режуще-колющего оружия щедро покрыто внушительным слоем пыли. Да, давненько я не заходил почистить свои трофеи. Все несколько обветшало и пришло в негодное состояние. Интересно, а фамильные «Каратели» тоже испортились?

Подскакиваю к объемистой бадье, доверху наполненной кровью. Это своеобразный термос, способный поддерживать постоянную температуру и откачивать воздух. В таком бочонке кровь не испортится, и сохраняемый «Каратель» будет находиться там в целостности и не боясь коррозии.

С тихим шипением приподнимается прозрачная крышка. Слышится мелодичный перезвон, резко пахнет пролитой кровью. Алые брызги вырываются поверх бадьи, пышет красноватый туман. Из бесформенной дымки плавно воспаряет угольно-черная подставка. На ней возлежат, словно ленивые наложницы какого-нибудь шейха, двое «Карателей». Богато инкрустированные рукояти, витиеватые росписи на острых навершиях, кончики трезубца исполнены в виде маленьких корон. Все это великолепие – признак былого величия моего рода. К сожалению, фамилия изрядно обеднела, когда свергли Синего Повелителя.

Издаю протестующий жест, когда Эквитей тянется к одному из клинков. Бью по руке монарха в последний момент. Он отодвигается, так и не ухватившись за облюбованный «Каратель».

– Фу, едва пронесло, – вытираю холодный пот со лба. – Куда ты лезешь, дубина королевская?

Он непонимающе смотрит на меня снизу вверх.

– Забыл, – объясняю, – что имеешь магический иммунитет? Ты бы убил клинок!

– Извини, – король изо всех сил старается покраснеть. Впрочем, это ему не удается.

Я вооружаюсь парой «Карателей», облачаюсь в боевой комбинезон оборотня-оперативника. Костюм сконструирован таким образом, чтобы всасываться в кожу, когда я превращаюсь. Довольно удобная вещь – не надо раздеваться перед каждым изменением Личины. Иначе рискуешь оказаться совершенно голым в обществе врагов или, что похуже, молоденьких дам.

На голову нацепляю боевой шлем, мощный мозгомпьютер воцаряется на запястье. На каждом ходу позванивают серебряные шпоры на сапогах-полуботинках – идеальное оружие против других оборотней. Грудь и спину прикрывает крепкий маг-бронежилет. На широком кушаке болтаются магранаты. Напоследок прикрепляю небольшой сюрприз на кончик хвоста. Теперь я экипирован и смертельно опасен для бывших сослуживцев.

Эквитей вооружен только своим королевским клинком. Облачен в золоченые доспехи, довольно крепкие на вид. Несколько минут продержится в бою. Пожалуй, этого хватит, чтобы пробиться сквозь оцепление и попытаться сбежать.

Мы поднимаемся на плоскую верхушку центральной башни. Невысокий бортик, окружающий каменную площадку – единственная граница между нами и пятидесятиметровым колодцем внутреннего двора. За нашей спиной возвышается маленькая будка дозорного. Она давно уже пустует. Сквозь покосившуюся дверь виднеется полутемное помещение; лучики Серебряной Амальгамы едва продираются сквозь тьму. В башенке поселилось малочисленное семейство огненных дятлов. Испуганные ревом сирен, птички вспархивают, стремительно вылетают из приоткрытой двери. Следом тянутся дымящиеся хвостики огня.

Я с сожалением оглядываю свои владения. Колдетонный периметр во многих местах прохудился. Стены обвалились почти до самого основания со всех сторон. На площади между оборонными строениями и замковой громадой торчат острые зубья полуразрушенных башен. Везде разбросаны выбитые булыжники, обгорелый мусор и обугленные скелеты. Кое-где в каменной брусчатке зияют внушительные дыры – следы от последнего нападения орд Хаоса. Тогда меня бомбили огненными снарядами. Эх, сколько времени прошло с той осады. А я так и не удосужился прибраться…

– Немало воронья налетело, – говорит Эквитей, приставив ребро ладони ко лбу и пристально обозревая замок.

На ближайших заборах и верхушках соседних башен сидят десятки громадных воронов, ястребов и прочих птиц. Среди них выделяется ширококрылый дятел в черно-алом шлеме с двумя серебряными полосками. Это хват-сержант захватчиков. Именно он управляет полицейскими. Если его снять…

Нет, надо отказаться от убийства. Если я не убивал Кредитного Инспектора, то не убью и никого из горожан. Результатом такого боя будет немедленный расстрел нас обоих с королем.

Где-то невдалеке слышится невнятный звук рожка. Время истекло – полицейские получили сигнал «на штурм».

Несколько мгновений еще можно рассмотреть улицы за внешними стенами замка. Змеящиеся кварталы, пара длинных каналов с маленькими лодочками на водной глади; украшенные фресками фронтоны, величественные фасады, высокие колоннады богатых домов; темно-красными огоньками помигивает тонкий пик Аэробашни – городского Гидрометцентра – на него ориентируются пассажирские фитилеты и перелетные птицоборотни; в туманной дали теряются очертания кварталов. Из темноты проступают едва видимые очертания Мэрии, чуть дальше парит Следящий Колокол.

Следящий Колокол – одно из чудес Большого Мира. Громадный золотой колокольчик, по преданию, созданный богами и дарован жителям Валибура в качестве Защитника и Предвестника. Внутрь Колокола невозможно попасть с помощью магии или летательных средств, только по тонкой веревке, привязанной к башенке Мэрии. Внутри Защитника находится небольшая стеклянная дежурка, из которой видны все окрестности вокруг столицы. Там круглосуточно дежурит городской патруль. Каждое первоутрие по веревке взбирается новая смена, взамен старой. Только самые крепкие и ловкие обезьяноборотни охраняют покой и мир в Валибуре от нападений объединенных сил Хаоса и Дальних Кругов. Лучи Серебряной Амальгамы играют на золотистых боках Следящего Колокола. Едва видимый с такого расстояния Защитный Купол слабо мерцает над городом. По нему пробегают маленькие изумрудные искорки. Красота.

Над городом взмывают несколько десятков осветительных заклинаний. Молочно-белая магия, словно густой кисель, заполняет воздух. Извилистые улочки, юркие скверики и широкоплечие проспекты уходят в ночь. Все растворяется в мерзком сиянии полицейского колдовства.

– Будь они неладны! – ругается король. Он изо всех сил потирает глаза – непросто привыкнуть к такому освещению после упоенной темноты.

Мне проще уследить за происходящим. Портативный мозгомпьютер почувствовал магический всплеск за доли секунды до активации заклинания. В боевой шлем тотчас поступила негласная команда. Прозрачный щиток, закрывающий верхнюю половину лица, отлично справился с задачей. Магстекло подернулось затемненным фильтром.

Перед глазами маячат датчики интенсивности освещения, боевые характеристики фамильного замка. И, самое главное, я рассматриваю расположение сил противника.

– О как меня уважают в Валибуре, – не сомневаюсь, что в моем голосе ощущаются нотки удовлетворения. – На мою поимку прикатила едва ли не четверть Полицейского Отделения. Кроме того, если присмотреться, можно заметить несколько подразделений боевых оборотней из Управления. Не иначе как Внутренний Отдел: бульдоборотни – страшные ребята.

– Чем? – Эквитей продирает глаза и всматривается в окрестности.

– Эти, если вцепятся в глотку, то уже не отпустят, – отвечаю ему. – Среди оперативников даже ходит поговорка: ни сумасшедшего мага, ни спятившего героя, ни кинжала в спину, ни Внутреннего Отела в твоем кабинете. Ответ: в Нижние Круги иди оно пропадом!

– Занятные у вас обычаи, – бормочет король. – Так понимаю, нас собираются захватывать твои друзья-оборотни?

– Правильно понимаешь.

– Хорошо, – довольно сообщает король. – На этот случай я запасся клинком с серебряными ложбинами.

– Есть предчувствие… – начинаю, и монарх подтверждает мои подозрения.

– Именно. Этим мечом я вооружился специально для тебя. Вдруг бы оказалось, что ты действительно опозорил честь моей дочери и самовольно убрался вон?

Вздыхаю. Тут сказать нечего, ибо Эквитей совершенно прав. Любой отец поступит так же. Раз твою дочурку обидели – получай, проклятый лжец!

Со всех сторон доносятся переливы свистков. Звуки настолько противные, что хочется зажать уши. Это даже несмотря на шумовые фильтры в боевом шлеме.

Извилистые улочки Валибура исторгают темные змеи штурмовых отрядов. Оборотни бегут строем, четко печатая шаг. Рядом с каждым черным шлемом, очерченном золотистой полоской, поблескивает острие активированного «Карателя». Север, запад, восток – изо всех сторон к замку приближаются стройные ряды боевиков.

Впереди каждой роты медленно тащится внушительных размеров магический таран. Выглядит он нелепо, но я знаю – это обманчивый вид. На широкой приземистой раме, посаженной на большие магирезиновые колеса, едет овальная глыба. Издалека она больше всего напоминает горку разварившихся макарон. Впрочем, эта самая горка – не что иное, как самая настоящая выработка магарганца. Едва она сорвется с платформы и прикоснется к выдохшемуся магическому куполу, окружающему замок, защита рухнет. И мы с королем останемся вдвоем против целой армии.

Снимаю с пояса «Каратель», приставляю к плечу. Целик боевого шлема послушно двигается вслед командам мозгомпьютера.

В кабину тарана я не целюсь. Во-первых нельзя убивать шофера, а во-вторых, ветровое стекло прикрыто широким щитом апельсинового цвета. Моя цель – колеса. Если удастся повредить хотя бы четыре из шести на каждой машине, это будет нам на руку. Громоздкая туша перекроет улицу, движение каждого захват-отряда утруднится. Кроме того слабая магическая защита замка сможет продержаться несколько дольше.

Прицел захватывает «жертву». С тихим шелестом срывается магиталлический диск. Вижу лишь серебристый взблеск, затем короткий звон. Стрелять по осям – глупое дело. Они изготовлены из куда более крепкого магиталла, чем снаряды УМКара. А вот шины…

– Фамильный демон всем под хвост! – ругаюсь со всей мочи и в сердцах едва не вышвыриваю «Каратель» через бортик башни. – Когда таранам поставили магистемы автоматической подкачки воздуха?!

В то же время понимаю: если бы я хоть раз в месяц ходил на факультативы и курсы повышения квалификации офицеров, то не оказался бы сейчас в отхожем месте. По крайней мере, мог бы знать, что скажем, полгода назад на все тараны установили такие системы.

Эквитей философски молчит. Ему пока неизвестны понятия «магистема», «автоматический» и «подкачка». Впрочем, суть, насчет направленного движения для фамильного демона он понял. Потому сверкает белоснежными зубами.

– Чего лыбишься?! – набрасываюсь на него. – Лучше готовься давай. Сейчас будут атаковать с воздуха.

Я знаю назубок все методы захвата. Абсолютно все вариации, которые когда-либо прорабатывались в Управлении. На данный момент проводится модель операции под стандартным названием «Гидра-5». Несколько оперативных команд, словно конечности мифической гидры, атакуют со всех сторон. Одновременно с первым нападением, едва какой-нибудь приклад соприкоснется со створкой замковых ворот, в действие вступят еще две силы. Пара-тройка подразделений птицоборотней ударит по защитному куполу с воздуха. Из подвалов полезут кротоборотни, вооруженные парализующими саблями или еще чем-то угрожающим.

Точно, все происходит именно так, как я и думал.

Совершенно не обращая внимания на выстрелы, тараны упираются в магический щит. Машины останавливаются, из кабин выпрыгивают шоферы. Да, неприятное ощущение, когда по тебе прокатывается магическая субстанция. Лучше убежать подальше, метров на двести.

Тараны видоизменяются. Платформы слегка наклоняются вперед, словно приподнятые сзади домкратами. Желеобразная масса магарганца размеренно, точно светская львица с повозки, скатывается с кузовов. Раздается мерзкий чавкающий звук – магическая масса пробует мою защиту на вкус.

Фамильный замок подрагивает.

– Кто-то долбит фундамент! – вскрикивает догадливый король.

Я храню угрюмое молчание. Подозреваю, у меня сейчас донельзя несчастный вид. Еще бы, ведь мало того, что разрушают кровное имущество, но это делают мои бывшие сослуживцы. Уверен, такой расклад мало кому не испортит настроения.

Небо над башнями пестрит от множества крыльев. Многочисленные дятлы, орлы, соколы и совы стремительно падают с высоты. Гигантские птицы ударяются кривыми когтями в мерцающий купол. Удар, и отскакивают, пока не сработала система «самоочищения от вредителей». По куполу пробегают мелкие трещинки.

Запасной магический генератор, установленный в основании центральной башни, натужно воет. Потерпи дружок, немножко, осталось совсем немного времени. Вот сейчас прорвется кто-нибудь, и ты испустишь свой последний магический дух. А следом и меня с Эквитеем заметут. Подержат недельку в каталажке. И в итоге появится серебряная камера, одинокий стул и безжизненное тело бывшего хват-майора харр Зубарева на нем. Финал истории – веселенькое надгробье с надписью «Андреиласкасс харр Зубарев, предатель родины, продавец Отчизны. Хорошо, что ты сдох». И подпись – «твои немногочисленные друзья».

Едва не всхлипываю от обиды. Мне очень хочется схватить в праведные объятия одного козлоборотня в звании самого старшего следователя. И давить на его хиленькое горлышко до тех пор, пока глаза не вывалятся на пол. За сфабрикованные улики против безгрешного меня!

С трех сторон замковую защиту разрушают тараны. Сверху ее раздирают острые когти летунов из ДОЛБа. Полы содрогаются от ударов отбойных молотков кротоборотней.

Я с ужасом взираю, как владения моих предков оскверняются проклятым государством. Совсем как два тысячелетия назад. В те времена процветала так называемая хаократия. Тогда влияние Княжества Хаоса на Валибур было донельзя сильным. Потому проповедовалась странная политика: все, что есть в стране – принадлежит государю. Зеленый Тиран, предшественник Синего Правителя, присваивал себе все строения, имения, ценности и даже женщин, какие были в городе. Валились замки вельмож, падали башни волшебников. Из обломков строили дворцы один за другим: тут будет летняя резиденция, тут воскресная, а вот тут, вместо магутбольного поля, будет приусадебный участок с картошкой для старушки-королевы.

Конечно же, такая политика правительства довольно споро наскучила народу. Зеленого Тирана поймали и утопили в золоченом биде. А на месте всех незаконно захваченных им владений построили общественные места. В основном – уборные, которых никогда не хватает в большом городе.

Фамильный замок дрожит, из стен вылетают булыжники. Под растрескавшимся магическим куполом клубятся целые океаны извести, пыли и каменной крошки.

Перед глазами упорно мигает сигнал орудийных башенок.

«Стрелять на поражение?»

«Нет!»

«В северо-западном направлении, сектор два, образовалась брешь. Три, нет – четыре захватчика проникли внутрь. Стрелять на поражение?»

«Нет!»

Я не могу себя заставить сделать это. Умереть всегда успею, тем более умереть подлецом. Это довольно легко – можно даже не стараться.

Но убивать своих сослуживцев?!

Вон, во главе небольшого соединения боевых кротоборотней, несется Эрс Копатевич Роев, мой старинный друг. Мы частенько выпивали с ним раньше. Выходили из Управления, когда заканчивалась смена, медленно прогуливались к бару у «Гоба». А потом затяжные пьянки, молоденькие официантки, пустые карманы, фразы типа «если ты ми-не уважаешь – ну так дай ми-не в рыло», похмелье… Вот романтика мужской дружбы!

Хват-майор Роев тоже не забыл о наших холостяцких пирушках. Он останавливается, пропуская отряд подчиненных мимо, и машет мне рукой. Делает многозначительные жесты, мол, спускайся. Сейчас тебя быстренько арестуем, и позже будем попивать себе пивко. Я даже тараньки тебе в камеру принесу…

С трудом подавляю желание, чтобы не броситься по лестнице вниз. Подождет его тарань. Если милостивые боги решат, что я достоин жизни, то будем пивом причмокивать на свободе. Пиво, оно только свободу любит. Чтобы простор, чтобы много яркого солнца, чтобы воздух, эх!

Мы с Эквитеем избрали очень удобную позицию. На верхушку башни ведет всего лишь один ряд винтовых ступенек. Любому существу придется карабкаться к нам, причем двоим одновременно не войти – проход довольно узок. Есть еще подступ со стороны крыши маленькой башенки дозорных. Но рядом с чердачным окном притаился король. Вряд ли у кого-нибудь получится миновать разъяренного монарха.

У нападающих всего две перспективы. Либо взорвать фундамент башни и потом похоронить наши окровавленные останки на тюремном кладбище. Либо же нападать по одному и потерять немалую кучу солдат.

Так и не позволяю башням стрелять. Со слезами на глазах наблюдаю, как рушится ветхая магическая защита. Изумрудный купол исчезает, лопается мелкими осколками колдовского «стекла». На лету каждая омертвелая частичка магии превращается в угольно-черную. Тонкие лепесточки осколков плавно кружатся в воздухе. Словно невесомые пластинки пепла, они устилают развороченный внутренний дворик.

Тяжелые сапоги вытаптывают слабые побеги весенних цветков в прорехах мостовой. Солдаты бегут по глубоким лужам, оставленным на память холодными дождями. Мельчайшие брызги воды танцуют над головами оборотней. Под серебристым сиянием первой Амальгамы в пустоте образовывается радуга. Она печально мерцает над фамильным замком. Словно цветовая бесшумная музыка. Такой себе реквием по развороченному камню.

В башне грохочут каблуки. Узенькая площадка, на которой мы стоим, вибрирует в такт каждому шагу неприятелей. В нишах позванивают трофейные доспехи из разных миров. Хрустит рассыпанное стекло, взвизгивают испуганные привидения.

Прощай, родимый замок! Прости, любимый Валибур! Проклятым врагам в рогатых шлемах удалось очернить мою добрую фамилию. Твой непослушный сын не смог отбелить свое имя. И теперь я умру!

Именно вот так, патетически выпятив нижнюю челюсть, я и стою на своей башне. Одну ногу поставил на бортик, голову низко нагнул к далекой земле.

Весь вид мой указывает на то, что я не вынесу такого позора. Сброшусь с вершины собственной башенки, но не дамся в лапы бесчестного правосудия!

– Зубарев! – над замком разносится раскатистый бас. – Кончай дурить, Андрей!

Поднимаю подбородок и встречаюсь взглядом с самим…

– Спускайся, сынок, – по-отечески говорит Вельзевулон Петрович. – Пару часов проведешь в тюрьме, пока я улажу бюрократическую волокиту. А потом пойдешь себе на свободу. И бросайся тогда с башни, сколько влезет…

Я ошеломленно захлопываю рот и водружаю «Каратели» в силовые ножны. Эквитей бормочет что-то донельзя удивленное. Но безоговорочно следует за мной, когда я начинаю спускаться по лестнице.

Полицейские расступаются, когда мы выходим во двор.

К нам приближается адъютант Чердеговского. Тот самый, который посещал меня с Гарром в тюрьме.

Первое, что делает помощник Вельзевулона Петровича – заезжает мне в ухо кулаком.