"Джек на планете Канзас" - читать интересную книгу автора (Скоггс Кеннет)

Глава 2

Прошли сутки в пути, как Джек выехал из Сан-Франциско. Он уже успел переночевать в одном из придорожных отелей. По телевизору, вовсю обсуждали надвигающийся торнадо и пропажу какого-то тринадцатилетнего мальчика, по имени Том, фотографию которого показали по новостям, Джек отвлечённо смотрел на улыбающееся лицо мальчика и мысленно жалел родителей.

Перед выездом из отеля, хозяин, узнав, что Джек направляется в Канзас, пытался его отговорить, рисуя ему во всех красках всё то, что его может ожидать, попади Джек в ураган. Но Джек, лишь поблагодарил хозяина за беспокойство, оправдываясь срочными делами и что в Уичите ему надо быть сегодня, во что бы то ни стало. На том и расстались. Владелец отеля покачал головой, а Джек упылил по шоссе.

Спустя два часа, Джек Фоули пересёк границу штата Канзас, теперь до Уичиты оставалось не так уж и много.

Держа скорость 80 миль в час, Джек мчался по восемьдесят первому шоссе. Окружающий пейзаж, который проносился за окнами автомобиля, был примитивен и однообразен.

Одна лишь прерия с её пустынным ландшафтом и ничего больше.

Если утром Джека радовало солнце, а горизонт был чист. То ближе к вечеру, ясное до того небо заволокло низкими тучами, а скоро по обшивке автомобиля забарабанил дождь усиливаясь с каждой минутой.

Можно было не придавать значения дождливой погоде. Дождь он и в Африке дождь.

Но с каждым часом, вспоминая увещевания управляющего отелем, беспокойство Джека росло всё больше и больше. И было от чего.

Дождевые тучи всё более сгущались, чернее на глазах. Вокруг становилось темно. А сильный порывистый ветер стал кидать дождевые капли на лобовое стекло так обильно и яростно, что дворники не успевали смывать пелену воды.

Было и дураку ясно, а Джеку тем более, что всеми ожидаемый торнадо «Эллисон», наконец почтил своим присутствием иссушенные земли Канзаса. И вот теперь Джек нёсся в самый эпицентр всё более набирающего силу шторма.

Дорога была пуста, лишь изредка проносились мимо автомобили с зажженными фарами, а при встрече они утробно сигналили, чтобы обозначить своё присутствие.

Это было совсем не лишним, так как из-за испортившейся погоды видимость упала, практически до нуля, и даже мощные фары, бьющие в стену воды, не спасали положения.

Чтобы не врезаться в случайную машину, Джек снизил скорость и теперь плёлся, как черепаха. Он уныло глядел на экран навигатора, судя по которому ему предстояло преодолеть ещё около сотни миль, что с теперешней скоростью передвижения, совсем не радовало.

К тому же усиливавшийся с каждым часом ветер ставил под сомнение продолжение пути. Джек подумал, что неплохо бы найти какую-то крышу над головой и как можно быстрее, пока его машина не утонула в этом водопаде. Он прекрасно знал, как мощному водяному потоку ничего не стоит закрутить и перевернуть его тачку. Пару минут назад он проехал поворот на Хестон, но решил не возвращаться.

Как назло, дальше по дороге, не было ничего, что могло бы привлечь внимание Джека. Частые молнии, на миг освещавшие окрестности, тоже особо не помогали.

Вокруг Джека была сплошная безжизненная прерия.

Наконец, во время очередной вспышки молнии, когда всё вокруг на миг осветилось мертвенно бледным светом, Джеку показалось, что слева на холме в некотором отдалении от дороги, проступили черты какого-то строения.

Джек не успел понять, являлось ли оно жилым или было давно покинутым, но решил в любом случае ехать туда, так как других альтернатив больше не было.

Он стал искать съезд с дороги.

Скоро в дождевой пелене ему удалось заметить ответвление.

Обычная грунтовка, еле заметная. Он вполне мог бы её не заметить, но к его счастью, всё-таки заметил.

Джек повернул руль и скоро его автомобиль стал наматывать на колёса приличные куски грязи, так как дорога уже успела раскиснуть. Ему даже в какой-то момент пришлось буксовать, и Джек искренне испугался, что его автомобиль может завязнуть в этой каше, а ему придётся ночевать среди бушующей стихии. Но обошлось, и автомобиль худо-бедно преодолевал распутицу, приближаясь к цели.

Джек вглядывался в непроглядную тьму, готовый в любой момент нажать на тормоза. Темнота, время от времени, благодаря молниям, расступалась на миг. И этого было вполне достаточно, чтобы Джек смог корректировать направление хода своей машины.

Вдруг Джека ослепила яркая вспышка, а уши заложил оглушительный треск. Автомобиль тряхнуло так, что он приложился лбом о рулевое колесо, потеряв на миг сознание. В салоне появился дым. Запахло палёной кожей и пластмассой. Машина заглохла в ту же секунду и встала как вкопанная.

Очнувшись, Джек лихорадочно соображал, что могло произойти и, в конце концов, нашёл единственное объяснение, что виной всему молния. Как, он остался при этом жив, Джек старался не думать. В том, что молния ударила именно в его машину, а никуда-нибудь ещё, ничего удивительного не было. Посреди этой степи автомобиль был единственным металлическим предметом, вот и случилось то, что случилось.

Скоро, из-за дыма, в салоне стало трудно дышать.

Задыхаясь, он открыл дверцу, впуская в салон свежий воздух, о чём тут же пожалел. Ураганный ветер, ворвался внутрь, с такой силой, что чуть не сорвал дверцу с петель.

Машину покачивало, а ледяной дождь, льющий чуть ли не горизонтальными струями, вмиг намочил его одежду.

Мокрый и замерзающий, щурясь от бьющих в лицо водяных струй, Джек лихорадочно соображал, что делать дальше. Бешеный ветер никак не давал ему сосредоточиться.

От удара об руль, голова гудела и кружилась, а от воздуха, до предела насыщенного озоном, становилось дурно.

Джек с трудом захлопнул дверцу и попытался завести автомобиль.

Двигатель не запускался, и вообще приборная панель не отвечала ни одним огоньком. Всё же молния сделала своё чёрное дело и спалила всю электронную начинку машины напрочь.

— Чёртова молния, и надо было тебе звездануть именно сейчас? — Выругался Джек.

Он с ужасом понял, что автомобиль превратился в груду бесполезного металла, единственная польза от которого, теперь только в том, что он укрывал своего хозяина от бушующей снаружи стихии.

Джека на какой-то миг обуяла паника.

Один!

Чёрт знает где!

Разбушевавшийся шторм, грозил реально смыть его машину, к чертям собачьим.

Но взяв себя в руки, Джек тут же, постарался подавить возникшее чувство, вспомнив всё из тех же, ненавистных скаутских курсов в детстве, что в чрезвычайной ситуации, паника это верный путь к смерти.

Никогда бы не подумал, размышлял Джек, что всё это пригодится, хотя многое из того, что им вдалбливали на этих курсах, успело забыться за давностью лет.

Но про панику он запомнил хорошо. Инструктор, молодой парень, рассказал им, ещё тогдашним соплякам, пример из жизни, когда возможная паника, может привести к непоправимым последствиям.

Произошло это на трибунах Парижского национального велодрома, рассказывал тогда инструктор.

Возник небольшой пожар, и тысячи зрителей одновременно бросились к единственному выходу, возникла давка.

Из-за возникшей паники, погибло бы куча народу, но по счастливой случайности, в толпе оказалось два друга психолога, которые не растерявшись, стали громко скандировать: «Ne pousse pas!»

Эти слова… подхватили окружающие, а еще через 10 минут практически все, дружно скандировали эту фразу.

И паника сама собой улеглась.

Ещё Джек помнил, что ни в коем случае нельзя терять присутствие духа, иначе та же неминуемая смерть.

Даже сильный в физическом плане человек, мог запросто сгинуть, если ослабнет духом и опустит руки.

Нужно немедленно взять себя в руки и найти выход из создавшегося положения.

Приободрив себя, таким образом, Джек стал размышлять о ситуации, в которую он влип.

До неизвестного строения, к которому он ехал, оставалось, наверное, около мили.

Как их пройти в этом бешеном танце воды и ветра, в полной темноте Джек не представлял.

Но нужно было делать выбор.

Либо оставаться в этом железном гробу, и стопроцентно погибнуть в водяном потоке.

Либо на свой страх и риск, попытаться добраться до жилища пешком, что тоже грозило вероятной смертью, так как он вполне мог заблудиться в этом водяном Армагеддоне.

Он попытался осмотреться, но кроме дождя, время от времени подсвечиваемого вспышками молнии, ничего не было видно.

Машину заметно трясло, водяные потоки с каждой минутой усиливали свой напор.

Оставаться в машине становилось опасно.

Джек стянул с задних сидений свой рюкзак, накинул его на плечи и, перекрестившись, ринулся наружу.

Тугой ветер тут же сбил его с ног, и он распластался в потоке воды, несущемся под автомобилем. Несколько метров его проволокло юзом, пока он с превеликим трудом не встал на четвереньки, а затем и на ноги.

Удерживая равновесие, Джек двинулся в сторону.

Вдоль грунтовки тянулся небольшой вал, куда он и вскарабкался, а затем, спотыкаясь и падая от сбивающего его ветра, двинулся вдоль дороги.

Джеку было нелегко сохранять спокойствие. В его размеренной и спокойной жизни ещё ничего подобного не было. Разве только вспомнилась глупая шутка коллег по работе, когда кто-то из них решил устроить пожарную тревогу.

Тогда во всём здании потух свет, и в кромешной темноте была слышна только душераздирающая противопожарная сирена.

Вдобавок ко всему, включилась система пожаротушения, и мокрые сотрудники, расшибая себе колени и лбы, метались в полной темноте, не зная куда бежать.

В тот момент, Джек изрядно струхнул, представив себе, что если не сгорит в адском пламени, то обязательно до смерти будет затоптан обезумевшими работниками.

Когда стало ясно, что это чья-то злая хохма, все понемногу утихли. Дело замяли, шутников не стали отдавать под следствие, ограничившись лишь их увольнением.

Но тогда это был лишь никчёмный розыгрыш, а сейчас Джеку реально грозила опасность и, быть может, в любой момент ему предстояло расстаться с жизнью.

Шквалистый ветер с дождём не давал Джеку держать глаза открытыми, яростно бросая в его лицо потоки воды. Его всё время сбивало с ног, но он продолжал двигаться, если не на ногах, то на четвереньках.

Поэтому он не видел, как перед ним возникла что-то тёмное и большое. Упершись лбом, во что-то шершавое и, по всей видимости, живое, Джек оцепенел и замер. Сердце учащённо забилось, и было готово выпрыгнуть из груди.

Что это?

Джек попятился назад, готовый в любой момент дёрнуть отсюда со всех ног.

Он чувствовал, как это непонятное перед ним шевелилось, оно тоже почуяло Джека.

Последующая вспышка молнии всё прояснила.

За это краткий миг света, Джек успел что-то рассмотреть. Он, не поверил своим глазам, но вот ещё одна молния прочертила небосвод, вслед за ней другая и Джек, всё же, с трудом, но удостоверился, что перед ним обыкновенный слон. Такой же жалкий, мокрый и измученный, как и сам Джек.

Как он здесь оказался, одному богу известно.

— Привет Бэмби! — Прокричал Джек.

В ответ раздался утробный крик испуганного слона и Джек понял, что слон убегает.

— Ну, вот и поболтали. — Больше про себя, чем вслух произнёс Джек.

Он услышал в отдалении новый крик животного. По-видимому, заблудший слон так же, как и Джек, боролся со стихией. По крайней мере, думал он с грустью, я не одинок, среди этого водяного безумия. Больше он криков слона не слышал.

Он чувствовал, а во время кратковременных разрядов молнии и видел, что вода прибывает. Он уже был по колено в воде.

Передвигаться становилось всё труднее и труднее.

Джек вдруг вспомнил, что не умеет плавать и его захлестнул новый приступ паники.

Чёрт!

Я же могу утонуть!

Если бы Джеку представилась возможность выбирать, какой смертью умереть, то последнее что бы он выбрал, это участь утопленника.

Он с ужасом представил, как захлёбывается в этом грязном бушующем потоке и, не ожидая от самого себя, вдруг зарыдал навзрыд, как маленький ребёнок.

Среди ураганного ветра, в полной темноте, укрываясь от потоков воды, он спотыкался, падал, полз на коленях, плакал и молился.

Джеку было не понятно, сколько он так прошёл и сколько ему ещё оставалось.

В голове всё смешалось.

Он равнодушно переставлял ноги, уже не закрывая лицо руками и не нащупывая дорогу впереди.

Он просто шёл, тупо брёл навстречу неизвестности, вяло вбивая себе в голову, что будь оно всё проклято!

И будь, что будет.

Наконец, Джек почувствовал, что дорога идёт в гору. А совсем скоро потоки воды остались позади.

Было видно, что он поднялся на холм, а блеснувшая молния высветила постройки на его вершине.

Это, наверное, какое-то ранчо, подумал Джек и, собрав последние силы, поплёлся к жилищу.

Доковыляв до ворот, Джек, что есть силы, заколотил в мокрые доски.

Остановился, прислушиваясь, но кроме завываний ветра и шума дождя ничего не услышал.

Он с новой силой застучал по шершавым доскам, отбивая себе кулаки, затем повернувшись спиной к воротам, принялся долбиться ногой.

Снова прислушался, но безрезультатно, за воротами ничего не происходило.

Походило на то, что ранчо было пустое, он отошёл немного в сторону и, дождавшись очередной молнии, сумел разглядеть вывеску на воротах.

На толстой доске искусным резчиком по дереву, в обрамлении хитрых завитушек, было вырезано следующее: «Братья Таболтоны и K°»

Скорее всего, из-за приближающегося шторма фермеры, решили покинуть ранчо, и ничего страшного не случится, если Джек воспользуется их домом, чтобы переждать непогоду.

С такими мыслями Джек принялся перелазить через забор. Джеку было тридцать с небольшим, и он был в неплохой физической форме, всё-таки, недаром, он посещал дорогущий фитнес-клуб, но сейчас, в его обессиленном состоянии преодолеть высокую преграду было нелегко.

Спустя какое-то время, ему всё же удалось перевалить своё тело над толстыми досками изгороди, и он оказался во внутреннем дворе.

При свете молний он разглядел дом. Он был двухэтажным, с широкой крытой верандой. Справа темнели ворота гаража. А за ним угадывались какие-то постройки.

И тут до Джека донеслись приглушённые шумом стихии звуки.

Сначала он не мог разобрать их природу, но затем явственно услышал многочисленное ржание бьющихся в ставни лошадей.

С этим всё ясно, думал Джек, обезумевшие от непогоды животные, стараются спастись и не могут. Ну и я пока не могу, надо спасать свою задницу, да и некуда вам бежать.

Джек двинулся к дому, ища глазами входную дверь.

Ему ещё никогда не приходилось нарушать частную собственность, помня суровые американские законы, касающиеся частных владений, он опасался, что не услышавший его стука хозяин, выскочит из дома с дробовиком наперевес и пальнёт в него, толком не разобравшись, кто перед ним, грабитель жаждущей наживы или просто заблудший путник, ищущий приюта.

Если не считать бесновавшийся шторм, и возню животных, всё было тихо.

Никто пока не выскакивал, сирены не включались.

Джек на секунду успокоился, ведь предстояло ещё зайти в дом.

А вдруг хозяева не услышали, как он ломился в ворота, при такой свистопляске, творившейся на улице, такое вполне было возможно. И вломившись в чужой дом, он вполне мог отгрести неприятностей в виде свинцовой дроби у себя в животе.

Тяжело дыша от усталости и унимая возникшее волнение, он подошёл к двери, ведущей в дом, и постучал.

Обождав какое-то время, повторил, на этот раз, колошматя уже ногами.

В доме никто не отзывался. Стало ясно, что ранчо всё же пустует.

Не дёргая прежде за ручку, Джек удивился, когда он понял, что дверь не заперта.

Надо же, наверное, в спешке забыли закрыть. Ну и хорошо. Не пришлось взламывать замок.

Джек вошёл в тёмный холл и захлопнул за собой дверь, наконец-то он оказался в сухом месте, где ненавистный ветер не бьёт в глаза, а холодный дождь не льётся за шиворот.

За порогом остался весь тот бедлам, который некоторое время назад угрожал его жизни.

Сюда доносился лишь слабый вой ветра и жалобное ржание лошадей.

В помещении было ещё темнее, чем на улице, сначала Джек не понял в чём дело, но потом догадался, что заботливые хозяева, не забыли закрыть все окна ставнями, отчего здесь и было так темно.

Он пошарил рукой по стене в поисках выключателя, но ничего не нащупал. Тогда он вытащил свой айфон, предусмотрительно завёрнутый в целлофан. Извлёк его и включил экран, чтобы использовать его в качестве фонарика.

При слабом свечении мобильника он осмотрел помещение.

Он стоял в холле, впереди была лестница, ведущая на второй этаж. Слева, как он понял, была гостиная с потрёпанным и продавленным диваном и такими же креслами, которые стояли рядом.

У стены до самого потолка стоял шкаф с распахнутой дверцей и вывалившимися оттуда вещами. Тут же рядом комод. Один ящик выдвинут.

Жильцы, явно спешили, подумал про себя Джек, иначе бы не оставляли открытыми шкаф и комод.

В центре стоял круглый стол, а на нём в беспорядке лежали какие-то бумаги.

Пара стульев у стены, вот и всё убранство, не считая камина у входа в гостиную, с аккуратной стопкой дров рядом.

Джек посветил вправо, там, судя по полкам на стенах, была кухня. В отличие от гостиной, в кухне царил относительный порядок и как, казалось Джеку, всё было на своих местах.

Особо шириться на кухне, Джек пока не стал, подумав, что вначале надо осмотреть весь дом, а потом уже можно будет расслабиться и чего-нибудь перекусить.

На втором этаже оказалось четыре комнаты.

В них ничего интересного и необычного Джек не обнаружил.

Обыкновенные кровати, шкафы и всё такое, что присуще планировке стандартных спален.

Удовлетворившись тем, что он в доме один, Джек спустился вниз, хлюпая мокрыми ботинками, и направился в кухню.

Стоило обзавестись светом, так как при свете мобильника особо не разглядишься. Но все эти хлопоты, он решил оставить на завтра.

А сейчас он смертельно устал, замёрз и хочет есть.

Обшмонав все полки, Джек с досадой заметил, что кроме специй и круп и кое-каких маринадов ничего другого не было. Даже вода из-под крана и та не текла.

Ну, про воду то понятно, размышлял про себя Джек, тут водяной насос, а он питается от электричества, а его то, как раз и нет, вот вода и не идёт.

Но Джеку было не понятно, почему на кухне такая скудость продуктов. Он вспомнил свой холодильник, который постоянно был забит всевозможными бутербродами, салатами и прочей снедью и пожалел, что вообще куда-то поехал.

Сидел бы сейчас дома и уплетал бы жареного цыплёнка, запивая его холодным Хейнекеном.

Кстати, про холодильник.

Его в кухне, почему то нет.

Но тут он заметил, неприметную дверь, в дальней части кухни. Открыв её, он обнаружил лестницу ведущую вниз. Там находилось подвальное помещение, с какими-то ящиками и пустыми банками. Тут-то и оказался холодильник, строго говоря, это был морозильный короб, подобный тем, что стоят в супермаркетах, и где лежат замороженные полуфабрикаты.

Но в отличие от супермаркета, в здешнем морозильнике, ничего не было, к тому же, он стал изрядно подтекать из-за отсутствия электричества.

Чего-чего, а такого нищего убранства, Джек от фермеров не ждал.

Чем они тут, чёрт возьми, питались!

Голодный желудок Джека настойчиво требовал пищи, напоминая про себя утробным урчанием. Если бы он знал, что так застрянет, обязательно бы запасся бутербродами в мотеле, который он покинул около шести часов назад.

Но бутербродов не было. А вот голод был, и не шуточный. После всех переживаний и марш-бросков по топкой грязи, голод разыгрался не на шутку.

Что же делать, не варить же кашу, в самом деле, усмехнулся он. Да и воды нет.

Видимо, придётся всё же сварить какую-нибудь крупу, иначе он не заснёт.

Первым делом, Джек скинул с себя мокрую и грязную одежду. Порылся в хозяйских вещах и, отыскав рубашку с брюками, напялил их на себя. Став при этом похожим на огородное чучело, так как одежда была не по размеру большой и висела на нём, как на вешалке.

Теперь, необходимо было найти источник электричества, чтобы запитать электроплитку.

Скорее всего, генератор стоял в помещениях за гаражом. Туда-то Джек и отправился первым делом.

Убранство дома было спланировано таким-образом, что все помещения находились под одной крышей, разделяясь между собой небольшими двориками. Поэтому Джеку не пришлось в очередной раз мокнуть, выходя на улицу.

Первое помещение, куда попал Джек после пустого гаража, оказалось амбаром, впрочем, он тоже был пустым.

Теперь Джек отчётливо слышал всю какофонию звуков, которые производили испуганные непогодой животные.

К ржанию лошадей прибавилось мычание коров и кудахтанье птиц. Джек даже засомневался, а стоит ли ему заходить в это помещение. И трезво рассудил, что животным он, всё равно помочь ничем не сможет, и как их успокоить Джек, тоже понятия не имел, а потому брезгливо пробежал мимо и оказался в небольшом помещении, внутри которого оказалось то, ради чего он пустился на поиски.

Комнатка была небольшой. Цементный пол, с веющим от него холодом, такие же стены. В свете мобильника, всё было мрачным и казалось, что сюда никогда не ступала нога человека.

В центре стоял, прикрученный к полу, генератор. Рядом с ним стояла алюминиевая канистра на двадцать литров. От генератора, вверх уходила выхлопная труба, а вдоль стены, от него же, змеился толстый кабель в чёрной оплётке. Он пропадал в распределительном щитке, смонтированном в железном шкафу у стены.

Джек подошёл к канистре, поддел её ногой, удостоверившись, что в ней что-то было. Открутил крышечку, взболтал и понюхал.

Так и есть, бензин, и вроде канистра наполовину полная. Уже хорошо.

Затем Джек направился к щитку и попытался открыть железные дверцы.

Они не поддались. Щиток был закрыт. Джек посветил на замочную скважину. Так и есть, без ключа тут не обойтись. Но где же, ключ?

По логике, ключ должен быть здесь, в комнате, либо у хозяина. Если хозяин уехал и прихватил ключ с собой, это не смертельно, но всё же, ломать замок, Джеку не хотелось.

Обыскав всё вокруг, ключ он так и не нашёл.

Оставался единственный вариант, ломать замок.

Джек беспомощно огляделся, соображая, чем можно это сделать. Но в щитовой комнате было пусто.

Нужно было идти в гараж и искать подходящий инструмент там.

Джек вернулся обратным путём, сморщившись при близких звуках, доносившихся из конюшни. Всё же не каждому дано, равнодушно переносить животные вопли. И когда они успокоятся, думал Джек, иначе чего доброго сам взвою.

В гараже, спотыкаясь и ударяясь головой о всевозможные предметы и матерясь через каждое слово, Джек наконец-то разглядел железный лом, длинною в полтора метра. Затем, подумав, прихватил с собой и топор.

Вернувшись в щитовую, Джек принялся усердно долбить острием тяжёлого лома в сердечник замка. Тот заметно поддался, а спустя какое-то время там что-то хрустнуло.

Джек, что есть мочи, дёрнул дверцы на себя и чуть не упал на пятую точку, когда они поддались, хлопнувшись с оглушительным треском о шкаф.

Дело было сделано. Джек разбирался в электричестве, как никто другой, всё-таки, инженер-электронщик, и знал, как должен работать генератор. Нужно только разобраться, как его запустить.

Конечно же, он, имея инженерное образование, имел представление, как всё это функционирует, но как часто это бывает, надо сначала вещь изучить, прежде чем бездумно тыкать куда попало.

За всю свою жизнь с такими агрегатами он ни разу не сталкивался. Довольствуясь лишь одним нажатием на клавишу выключателя. Щелчок, есть свет, ещё щелчок и света нет.

Теперь же, перед ним стояла задача, в буквальном смысле, добыть электричество из ничего. Ну, конечно, не совсем уж, из ничего. Всё-таки, вот он генератор, стоит и ждёт, пока Джек сделает всё необходимое. Джек был уверен, что справится, всё-таки задача предстояла по его профилю.

И Джек принялся делать всё необходимое.

Действовал он чисто интуитивно, как подсказывал ему пытливый ум инженера.

В первую очередь, он сравнил генератор с автомобилем. То есть, для того чтобы тот поехал, ему необходимо топливо.

Значит надо проверить уровень оставшегося и долить его, если топлива нет.

Он открутил крышку топливоприёмника на корпусе генератора и тут же заметил рядом окошечко, где можно было увидеть уровень топлива.

Поплавок покоился на дне, красноречиво показывая, что генератору нужна пища.

Джек подхватил канистру и наполнил бак под завязку, затем вернул крышечку на место.

Второе, что нужно было сделать, если продолжать сравнивать с автомобилем, это запустить двигатель. В машине это ключ зажигания, а что же требуется генератору.

Джек задумчиво осмотрел генератор со всех сторон и обнаружил красную кнопку автозапуска.

А это намного проще, чем я думал, обрадовался Джек и с силой надавил на кнопку.

Ничего не произошло.

Что-то не так. Что-то я упустил. Джек принялся снова осматривать непослушный девайс. Ага, вот, в чём дело.

Сбоку оказался переключатель предохранителя. В данный момент предохранитель был в положении «включено».

Джек отключил предохранитель и снова нажал красную кнопку, вспомнив при этом, популярную шутку из кинофильмов, где советовали никогда, и ни при каких условиях не нажимать на большую красную кнопку. Джек даже на миг невольно съежился, ожидая худшего.

Разумеется, ничего страшного не произошло.

В генераторе что-то щелкнуло, и в следующий миг, агрегат затарахтел, наполняя Джека весёлым чувством.

И последнее, что оставалось сделать, если продолжить сравнение с автомобилем, это поехать, то есть пустить электричество по проводам, чтобы дом наполнился светом.

Здесь уже не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться подойти к щитку и включить общий рубильник. Что Джек, в принципе и сделал.

На потолке тут же вспыхнула лампочка, освещая мрачную щитовую, которая теперь была наполнена равномерным гулом работающего генератора.

Джек с удовлетворением полководца, который только что взял неприступную крепость, пошёл обратно в дом. А когда, проходил мимо животных, с удивлением заметил, что те кричат уже не так надрывно, как прежде, будто продолжают это делать по инерции.

Наверное, почувствовали присутствие человека и стали успокаиваться, хотя шторм не стихал и, по-прежнему, бушевал снаружи.

Джек отыскал на кухне выключатель, с замиранием сердца, поднёс к нему указательный палец и нажал.

Кухня наполнилась светом. И это замечательно.

Джек подошёл к крану, открыл вентиль, и с торжествующей улыбкой на лице, стал наблюдать, как из-под крана бежит вода.

Джек поймал себя на мысли, что он радуется как ребёнок, и радуется ни чему-нибудь, а простой воде, которая сейчас струится перед ним.

Разве там, у себя дома, он мог, вот так искренне радоваться, такой обыденной вещи, как вода из-под крана.

Естественно нет.

А тут, после всего пережитого на дороге, когда он был уже готов распрощаться с жизнью, пожалуйста. Всего лишь крыша над головой, свет, и вот эта вот струйка воды, которая бодро бежит, разливаясь по раковине и исчезая в горловине слива. Оказывается и такие простые вещи могут поднимать настроение.

Однако, Джеку Фоули, предстояло решить следующую задачу. Накормить себя любимого. Эта проблема была не менее важной, чем первый в его жизни, запуск генератора. Хотя, как признался потом Джек, в этом ничего не было сложного.

Как приготовить удобоваримую пищу из крупы, которой в достатке имелось на полках кухни, Джек не представлял себе даже приблизительно.

Во-первых, как и с генератором, с крупами он дела не имел. Он даже не знал их названий и не ведал их вкуса, потому как ни разу в жизни не пробовал сей продукт.

Его рацион всегда состоял из полуфабрикатов, которые достаточно было запихнуть в микроволновку, а потом вынимать их оттуда уже готовыми. Или же, попросту, посещал своё любимое кафе «У Денни», где за десять баксов, услужливая официантка приносила ему готовый обед.

Дома он не готовил. А в этом кафе он удовлетворял свой голод, практически ежедневно.

И вот теперь, перед ним мешок неизвестной крупы, маринованные помидоры с огурцами и полное отсутствие кулинарного таланта.

Он, было, принялся искать глазами инструкцию по приготовлению, но все крупы были на развес и никакой инструкции, конечно же, не было.

Даже его скаутское прошлое ничем не могло помочь. В те времена, скаутом он был лишь формально и всё, чем они занимались, это жгли костры, дрыхли в палатках, и жрали исключительно зефир, прихваченный с собой из дома.

Они насаживали белоснежное лакомство на прутик, подносили его к огню и через некоторое время ели зарумянившийся хрустящий кусочек, внутри которого был собственно сам зефир, горячий и таявший во рту, словно мороженное.

От этого лакомства, он бы не отказался и сейчас. Но, увы и ах, зефира здесь не было.

Набрав воды, в первую же попавшуюся на глаза кастрюлю, он поставил её на плитку. Затем насыпал туда, до половины, овсяные хлопья, это было единственное, что он мог с уверенностью опознать среди круп, как съедобное, и принялся ждать, не забывая помешивать.

Спустя минут десять вода начала закипать. Вскоре серые хлопья и вода смешались до однородной булькающей массы. Джек внимал запахам исходящими от кастрюли, пускал слюни и продолжал усердно помешивать своё варево.

Наконец, Джек решил, что пора пробовать. Он осторожно, чтобы не обжечься, поднёс ложку с дымящейся овсянкой ко рту и, сморщив брезгливую физиономию, отправил небольшой кусочек в рот.

Уйдя в себя на пару минут, он кивал себе головой, жевал и причмокивал, пока, не сделал вывод, что если к вареву добавить соли, то вкус у этой неопределённой серой жижи будет даже очень ничего.

Кашу он съел.

На дне оставалось ещё достаточно, чтобы осталось на завтра. Ну, хоть готовить не придётся.

В меру сытый, он сидел сейчас в гостиной, примостившись у камина. Сухие поленья горели достаточно ярко и согревали его своим жаром.

В его доме тоже был камин, но пользовался он им редко. Не было подходящих случаев. Даже приводя к себе, домой очередную пассию, ему было лень возиться с камином. Джек и так знал, что дело в шляпе, и этой ночью, красотка будет в его постели, а раз так, обойдётся и без живого огня.

И так было почти с каждой новой девушкой, которую он приводил.

Там в городе, камин был лишь камином.

Но здесь, посреди разгулявшегося хаоса, камин являлся средоточием жизни и живого тепла.

И Джек, как сомнамбула, убаюканный потрескиванием горящего дерева, наблюдал огненный танец язычков пламени, стремящихся оторваться от костра и улететь вверх. Туда, где начинался дымоход и откуда завывал еле слышный ветер, словно недовольный тем, что огонь не даёт ему пройти.

Джека разморило настолько, что у него, сами собой стали опускаться веки, спохватившись, он вновь их открывал.

Но уставший организм брал своё и наступил момент, когда Джек окончательно провалился в мир сновидений. Последними его мыслями, были, почему то о слоне: «Интересно, как он там сейчас?..»

И только не унимавшийся за окнами шторм, продолжал бесчинствовать в округе.

Старина Таболтон выжимал из своего старенького Доджа всё возможное. Время от времени, он поглядывал на задние сиденья, где лежала его жена Тиффани. Она была в полубессознательном состоянии и качалась от тряски, иногда, еле слышно постанывая.

— Потерпи дорогая, уже скоро. — Приговаривал Таболтон, всматриваясь вдаль. На дорогу, которая вела в Уичиту.

Джефри мчась по узкому серому шоссе с неровной поверхностью, совсем не обращал внимания на то, что в последние часы, погода сильно ухудшилась. Небо над головой было усеяно серыми рваными тучами. Они наперегонки неслись навстречу, подгоняемые холодным порывистым ветром. Вот, вот, должен был начаться дождь. А там над Учитой, грозно темнел горизонт, предвещая своим видом неизбежный шторм.

Мысли старика были о другом.

Все переживания, которые легли на плечи семьи Таболтонов в последнее время, печально отразились на здоровье Тиффани, а совсем недавно, их лечащий врач ошарашил Джефри удручающей новостью. У его жены обнаружили неоперабельную опухоль, которая разрасталась у неё в голове.

Джефри ничего не оставалось, как скрепя сердце смириться с этой участью, удивляясь в душе, за что господь бог наслал на них столько несчастий.

Своей жене он ничего не сказал. Так посоветовал ему врач. Джефри и не настаивал. Ему лишь оставалось, молча наблюдать за медленной смертью Тиффани, не в силах что-то предпринять. Болезнь можно было приостановить, но и только.

Джефри, удручённый этими переживаниями, вёл машину, пока не увидел в зеркало заднего вида, как его догоняет машина.

Это был местный шериф, по мнению Таболтона, хороший мужик, звали его Райли Пакстон.

Машина шерифа посигналила Таболтону, чтобы он остановился, на что Джефри выругался: «Не вовремя ты Райли, чёрт тебя дери, не вовремя!», но послушно снизил скорость и свернул на обочину.

Из подъехавшей патрульной машины, которая остановилась позади Таболтона, осторожно вышел шериф Пакстон.

Джефри посмотрев в зеркало заднего вида, заметил помятый бампер и содранную краску с капота на машине Пакстона.

Шериф был одного возраста с Джефри, но был худощав и высок, в отличие, от низкорослого и коренастого Джефри.

Джефри Таболтон прекрасно знал шерифа Пакстона, он не раз заезжал к ним на ранчо и никогда не отказывался, если Тиффани приглашала его за стол. Таболтон был спокоен, лишь хотел, чтобы шериф поскорее от него отделался.

В другой раз он охотно бы поболтал с весельчаком Пакстоном, выслушивая его наставления о том, что превышать скорость это не совсем хорошо. Охотно бы отвечал на его шутки, касающиеся нарушения правил дорожного движения. Всё равно, шериф его бы не оштрафовал.

Пристыдил бы, и только.

Свои своих, не штрафуют, потому как, с ними же, потом в баре, бок о бок сидишь и пиво пьёшь.

Так и жили.

Но сейчас, Таболтону было не до болтовни. Его жена умирала.

Пакстон, увидев, что за рулём сидит Джефри, расслабил походку, взялся за край своей ковбойской шляпы, и крикнул.

— Джефри, я, конечно, мог тебя и не останавливать. Но, чёрт возьми, 120 миль в час, Джефри! У тебя что-то стряслось? Раз ты мчишься на всех парах в Уичиту. Неужели, сдачу в магазине забыл?

Подмигнул шериф старику.

— Мне не до шуток, Райли, — ответил мрачный Джефри и показал шерифу на заднее сиденье, — У меня жена вот, вот, богу душу отдаст. В клинику ей надо, и чем скорее, тем лучше.

Шериф опешил от такого заявления и тут же смущённо спохватился.

— Извини Джефри, конечно же, езжай, но только поедешь за мной. Как говориться поедешь с сопровождением. Тогда мы мигом до клиники доскачем.

— Идёт Райли. А что у тебя с машиной, сбил кого-то?

— Ты это о чём? — Насторожился шериф.

— Не видишь что ли, бампер у тебя помят, вот я и спрашиваю, кого сбил то?

— А, чепуха, — отмахнулся Пакстон, — чёртов койот выскочил на дорогу, вот и впечатался я в него.

— Что-то высоковат койот для твоего бампера? — Засомневался старик.

— Да брось ты Джефри, — нервно отреагировал шериф, — почём я знаю, как так вышло.

— Ладно, бог с тобой, неважно, — вспомнив о своей жене засуетился Джефри, — ради бога, давай уже ехать. Времени боюсь, совсем мало.

— Конечно, Джефри. Уже едем!

С этими словами, шериф Пакстон, выдохнул, посмотрел на свой злосчастный бампер и, покачав головой, проворно заскочил в свой джип.

Мгновение спустя, окрестности огласились патрульной сиреной. Машина шерифа, мигая проблесковыми маячками, набирая скорость, вышла вперёд. За ней, тут же следом, рванул Джефри.

Когда они уже подъехали к клинике, шторм набрал силу. И им было нелегко под шквалистый ветер с дождём вынимать больную Тиффани из автомобиля.

Из клиники, на подмогу шерифу и Джефри, выскочила пара здоровых санитаров. Вместе они быстро уложили жену Джефри на каталку и бегом закатили её в помещение.

Врачи мягко отстранили старика, который хотел, было последовать за исчезнувшей в дверях Тиффани.

— Не волнуйтесь. Подождите здесь.

Шериф Пакстон похлопал Джефри по плечу, тоже успокаивая его волнение.

— Всё образуется Джефри, вот увидишь.

Старик лишь беспомощно кивал головой и смотрел туда, куда увезли каталку с лежащей на ней Тиффани.

Райли смотрел на бедного старика, думая про себя, как же старина Джефри ещё держится, после всего того, что выпало на их семью.

Он представил, как бы жил, будь он на месте Таболтона, и честно себе признался, что ни за что бы, не справился, и давно бы уже слёг в могилу.

Шериф снова похлопал его по плечу.

— Ты как Джефри? Не хочешь пока отдохнуть, пойдём, присядем вот тут.

С этими словами они оба сели на пластиковые сиденья, стоявшие вдоль стены.

— Хочешь, я пока побуду рядом с тобой.

— Не нужно, Райли. — Глухо ответил Джефри.

— Может быть, кофе?

— Спасибо, конечно, Райли тебе за заботу, но я лучше посижу один.

— Как хочешь, Джефри. Если что, я тут рядом, ты только позови.

Таболтон молчал, но тут вдруг начал говорить, сокрушённо качая головой.

— Ты знаешь, Райли? Я всё думал, за что всё это мне. Почему столько несчастий свалилось на нашу голову. Сначала мы не могли завести ребёнка, ты знаешь, каково это, не иметь наследника, чувствовать себя ущербным, знать, что твои патроны холостые. Все до единого. Это ужасно, умереть и не оставить после себя ничего. Потом нас покинул брат с женой. Я до сих пор, каюсь, что так вышло. Ведь тогда, должен был ехать я, но задержался на ферме и попросил поехать брата, вместо меня, а он, добрая душа, конечно же, согласился, да ещё жену с собой взял. И вот итог, ни детей, ни родни. Господи, за что же ты меня караешь?

— Ну, будет тебе, — сочувственно произнёс Райли, — не забывай, что у тебя есть племянник, а жена поправится, вот увидишь. Всё будет хорошо.

В ответ, Джефри лишь устало махнул рукой.

— О чём ты говоришь, Райли. Моя жена больна раком, и спасти её может только чудо. А племянник! Он спит и видит, как сбежать от нас подальше.

Шериф ничего не ответил, он и так был прекрасно осведомлён обо всех перипетиях, выпавших на долю старика.

— Не знаю, как ты, а я пойду выпью чашечку кофе.

Шериф встал со скамьи и направился к автомату по продаже напитков.

— Постой, Райли. — Вдруг спохватился старик.

— Да.

Пакстон резко остановился и выжидающе посмотрел на Джефри.

— Я по поводу Эдварда, моего племянника?

— Да, — с облегчением кивнул шериф, думая, а с ним то, что могло приключиться, — С ним что-то не так?

— Да нет! Разве с этим сорванцом что-то случиться. Просто, он сейчас на ранчо один остался, — начал говорить Джефри и горько усмехнулся — сдаётся мне, что он оттуда может сбежать, если уже этого не сделал.

— И что ты от меня хочешь?

— Хочу лишь попросить, чтобы ты приглядел за ранчо, пока я буду здесь.

— Не вопрос, Джефри. Как только будет свободная минутка, я сам лично туда наведаюсь.

— Спасибо Райли.

— Да ладно пустяки.

Шериф отмахнулся и пошёл пить кофе. Крепко о чём-то задумавшись. Джефри остался сидеть в одиночестве, на неудобном, как он заметил, пластиковом сиденье.

Через некоторое время к Таболтону подошёл человек.

— Вы муж?

— Да… муж. Джефри Таболтон, — Старик смотрит на пожилого невысокого мужчину в модных очках, он в белом халате, а в его глазах озабоченность.

— Меня зовут Мэтью Коннор, я координатор реанимационного отделения. Расскажите, что у вас произошло? Джефри, запинаясь, объясняет, что у его жены опухоль мозга. Смотрит на него.

— Она будет жить?

— Ничего не могу сказать, ждите…

Еще несколько часов метаний по вестибюлю, на полу белая плитка. Наконец, к Джефри выходит угрюмый мужчина, на его лице многодневная щетина и уставшие глаза.

— Здравствуйте, мистер Таболтон, я Рой Тэннант, лечащий врач. Ваша жена в очень тяжелом состоянии. Скажите, когда она почувствовала себя плохо?

— Я не знаю. Она просто лежала и говорила, что у неё болит голова, а потом она просто отключилась, это было примерно три часа назад.

— Понятно, мистер Таболтон. Мы делаем всё возможное, сейчас мы делаем томографию мозга. Ведь, насколько я знаю, у вашей жены диагностировали рак головного мозга. Насколько всё плохо, будет ясно после показаний томографа.

— Можно её увидеть? — Голос Джефри дрожал.

— Пока нет, подождите ещё немного. Мы собираем необходимые анализы. Доктор Тэннант уходит за дверь. Джефри не находя себе места, меряет шагами небольшой пятачок и считает кафельную плитку. Десять в одну сторону, десять в другую.

Через некоторое время выходит медсестра, Джефри в нетерпении кидается к ней.

— Уже можно к жене? Пожалуйста, умоляю…

Медсестра от неожиданности отпрянула и вежливо извинилась.

— Простите, я не в курсе… Ждите пока выйдет ваш лечащий врач.

— А… Ну да, ну да… — Рассеяно ответил старик и отстаёт от девушки.

Уже вечер, за окном льёт дождь и беснуется ветер. Постоянно снуют люди, и в душе у Джефри не лучше. Вот проходит огромная женщина с двумя орущими маленькими детьми, такими же круглыми, как и она сама. С них со всех капает вода. Они только, что с улицы…

Наконец выходит доктор Тэннант.

— Идите за мной, пожалуйста, мистер Таболтон.

— Да, да, да. Уже иду. — Старик последовал за доктором. Джефри шёл на ватных ногах, шаркая всё по той же белой плитке. Доктор завёл его в палату. Просторная комната, в розовых тонах. Большие окна с опущенными жалюзи. На полу линолеум. Две кровати, на левой лежит его Тиффани.

— С ней можно говорить?

— Простите, нет. Она сейчас спит. Джефри слегка касается её руки. Изящные пальцы чуть теплые. В горле комок.

— Тиффани, это Джефри… Я рядом, тут с тобой… Ты у меня сильная, все будет хорошо! Тебя обязательно вылечат, и мы, поедем домой… Старика, душат слезы. Он не может дальше говорить…

— Ну как она, доктор Тэннант?

Джефри Таболтон находился в приёмной. Он остался здесь на всю ночь и был не выспавшимся, теперь он с тревогой в красных от недосыпа глазах, смотрел на доктора Тэннанта, который только что вышел к нему.

Джефри, в ожидании новостей, уже давно перестал обращать внимание на окружающую его суету.

Вокруг было полно людей и медсестёр, начали поступать первые жертвы стихии, разыгравшейся в Канзасе. Все сновали перед ним, как в бешеном калейдоскопе, мелькая в глазах и заполняя его слух шумом разговоров, выкриками медсестёр, и стонами раненных.

Из-за этого бесконечного ожидания и шума в помещении, он порядком измотался, и уже плохо слышал и соображал, когда доктор начал говорить.

— Боюсь вас огорчить, мистер Таболтон, но ваша жена очень плоха. Мы пока делаем всё возможное, чтобы стабилизировать её состояние. Но это ненадолго.

— Неужели ничего нельзя сделать? — Как сквозь туман, произнёс Джефри.

— К сожалению, уже слишком поздно. Метастазы уже проникли глубоко в мозг, в такой ситуации удалить опухоль невозможно. Я сожалею, мистер Таболтон, но вам придётся дать согласие на отключение аппарата искусственного дыхания.

— Нет! Это не правильно! Я не могу!

Старик начал задыхаться и опёрся рукой о тумбочку стоявшую рядом.

— Что с вами? — доктор придержал его, — вам плохо, мистер Таболтон? Каталку сюда, живо! У нас инфаркт!

Угасающего старика моментально положили на каталку и юркие медсёстры тут же уволокли его в недра больницы. В этот момент, у Джефри в потухающем сознании, промелькнула лишь одна мысль.

— Неужели это всё…