"Каменное эхо" - читать интересную книгу автора (Имранов Андрей)

2. Ирси Кафра-и-Нассен

Я услышала шум во дворе и поморщилась. Никак, мой благоверный вернулся с гостями. Опять, значит, придется изображать счастливую в браке покорную жену. Послышались мелодичные переливы дверного звонка - и в самом деле гости - когда Гастен возвращался один, он никогда не звонил. Я подошла к двери, надела на лицо дежурную улыбку номер двадцать семь ('любящая жена рада приветствовать дорогих друзей своего любимого мужа') и потянула ручку. И тут же почувствовала, как застывают мышцы на лице, превращая улыбку в гримасу - спутником моего благоверного оказался сухощавый пожилой мужчина в светло-серой робе с вышитыми на рукавах крылатыми мечами. Горова погибель, светляк! Неимоверным усилием воли я заставила слушаться мышцы лица, перестала улыбаться, коротко поклонилась и шагнула назад. По этикету гостю следовало еще и предложить войти, но я ограничилась приглашающим жестом, справедливо опасаясь, что голос меня подведет. Тьма его заешь, муженька моего, он что, совсем мозгов лишился - кого он привел? Или... я похолодела - или все намного проще и это следует расценивать как развод? Хотя одним из основных пунктов нашего с Гастеном соглашения и была защита меня от посягательств светляков, я нимало не обманывалась насчет собственной безопасности. И то, что за целый год я не увидела вблизи ни одного крылатого меча, вовсе не означало, что Гастен сильнее ордена, это означало лишь, что я не так уж и нужна светлякам. Видимо, случилось что-то, что подогрело их интерес, и они сделали Гастену очень выгодное предложение. Тем более, что это было не так уж и сложно - у него туговато дела шли в последнее время.

- Дорогая, - сказал Гастен громко, но я с трудом расслышала его голос из-за шума в ушах, - у нас гость, если ты заметила. Распорядись накрыть стол в гостевом доме, пока мы посидим в чайной комнате.

- Не стоит беспокоиться, - сказал светляк с заметным акцентом, мазнув по мне равнодушным взглядом, - я не займу много времени. Будет лучше, если мы сразу займемся делом.

- Как пожелаете, - Гастен вытянул руку в приглашающем жесте и светляк неслышной тенью проплыл мимо. Мне показалось, что меня окатило волной холодного воздуха, словно мимо только что прошла ожившая ледяная скульптура. Гастен шагнул следом и закрыл за собой дверь.

- Что это значит? - прошипела я, воспользовавшись тем, что светляк уже прошел в комнату.

- Не беспокойся, - Гастен отмахнулся, - никто не собирается делать тебе ничего плохого.

- А зачем тогда?.. - но Гастен не стал меня слушать и парой ощутимых тычков в спину втолкнул в комнату вслед за светляком. Тот уже обосновался в кресле у окна, сидел, разглядывал стоявшие вдоль стен фарфоровые статуэтки и делал вид, что ему нет до меня никакого дела. Конечно, так я ему и поверила. Я сделала пару шагов и остановилась, ожидая, что Гастен пройдет следом, но он, к моему удивлению, заходить не стал.

- В таком случае, я вас оставлю, - сказал он и аккуратно прикрыл дверь. Светляк поднял на меня скучающий взгляд.

- Садитесь, - сказал он на айлисе, махнув рукой в сторону пустых кресел.

Я молча села. Светляк почесал затылок и скривился.

- И перестаньте дрожать, я не собираюсь ничего с вами делать, - сказал он раздраженно, - ответите на несколько вопросов и живите дальше, уяснили?

Я механически кивнула. Светляк посмотрел на меня изучающе, хмыкнул.

- Каким образом вы умудрились сбежать из камеры? Советую ничего не скрывать, я сразу узнаю, если вы попытаетесь соврать.

Я кисло усмехнулась:

- Ничем не могу помочь. Я не прилагала ровным счетом никаких усилий к бегству - заснула на топчане в камере и очутилась на улице.

Светляк коротко глянул на меня и легонько кивнул, похоже, своим мыслям.

- А как вы сами полагаете, кто приложил усилия к вашему бегству?

- Урс Ахма Кайел, я думаю.

Светляк кивнул сильнее.

- И я так думаю. А почему он это сделал?

Я пожала плечами:

- Понятия не имею... Может, решил восстановить справедливость? - во взгляде светляка появился нехороший огонек, и я быстро продолжила, - а может, имеет на меня какие-то виды.

Светляк снова кивнул и аж два раза. Видимо, я думала в том же направлении, что и ОСС. Увы, за год размышлений у меня так и не появилось ни одной достойной версии, чем именно я могла так заинтересовать сильнейшего мага современности. Не влюбился же он в меня, в самом деле. Но светляк не стал интересоваться моими измышлениями на эту тему.

- Несомненно так. Скажу более, вас не трогали весь прошлый год не в последнюю очередь по этой причине... вы понимаете?

Чего ж тут не понимать? Обычная ловля рыбки на живца. Живец - я, рыбка - Урс Ахма.

- Да, - сказала я, - понимаю.

- Тогда следующий вопрос...

Я напряглась. Вот сейчас он спросит 'А не происходило ли вокруг вас чего-нибудь странного?'. И я пропала.

- Вас устраивает сложившаяся ситуация?

- В каком смысле? - каркнула я и прокашлялась.

Светляк неопределенно повел рукой:

- Во всех. Ваш... скажем так, муж, ваше общественное положение, ваши перспективы?

Я помотала головой.

- Нет. Не устраивает. Но что мне остается делать?

- К этому я и веду, - светляк опять кивнул, - у нас есть информация, что темный в ближайшее время собирается вас... навестить. Возможно, нам потребуется ваша помощь.

Я вздрогнула и удивленно посмотрела на собеседника. Он глядел на меня выжидательно и молчал.

- Какая помощь? Что я могу сделать? Не думаете же вы...

- Скорее всего, темный попытается вас похитить, - перебил меня светляк, - и, скорее всего, это ему удастся.

Светляк покопался в своем балахоне, выудил и поставил на стол маленькую бутылочку и небольшой небольшой круглый предмет.

- Это, - сказал он, пододвигая ко мне склянку, - капли от головной боли. Можете пить их, когда болит голова - болеть перестанет. Но ваша задача - подлить содержимое этой бутылочки в еду темному, хотя бы одну каплю. Можете даже смочить жидкостью палец, дать ей высохнуть, а потом макнуть этот палец в его питье или еду, этого будет достаточно. Поскольку сие вещество - никоим образом не яд, он ничего не заметит... скорее всего. После этого, подчеркиваю, только после этого - вы откроете эту шкатулку, - светляк пододвинул ко мне круглый предмет, - все понятно?

Мать Сибела, похоже в спокойном течении моей жизни наметилась серия водоворотов. Пожалуй, я даже обрадовалась этому известию. Нет, я определенно обрадовалась - хотя от идеи светляка за десять ли несло запахом насильственной смерти... но... мне так надоела моя нынешняя жизнь!

- Ну, - сказала я, - на словах это выглядит несложно...

- Мы не на базаре, - холодно сказал светляк, - и вы не в том положении, чтобы торговаться.

Я пожала плечами. Ну, он прав, в общем-то. Сколько месяцев я тут хороню себя заживо, изображая покорную жену? Пятнадцать или шестнадцать? Так что я давно уже готова была сделать что угодно, чтобы вырваться из этого болота. Раньше я бы уперлась и просто из принципа не успокаивалась, пока не навязала бы своих условий, а сейчас... перегорело во мне что-то, видимо.

- Хорошо, я согласна. Тем более что отказаться я не могу, я так полагаю?

Светляк пристально на меня посмотрел, хмыкнул:

- Да нет, отказаться вы можете. И к вам не будет применено никаких репрессивных мер, - я удивленно подняла брови, - да, да, не удивляйтесь. Мы решили, что будет намного лучше, если вы просто откажетесь, чем, если согласитесь для виду, а сами не сделаете ровным счетом ничего. В первом случае мы будем знать, что рассчитывать нам следует только на собственные силы. Более того, если вы успешно выполните задание... лично я полагаю, что просто жизнь была бы вам достаточной наградой, но совет решил иначе. Короче, с вас будут сняты все обвинения и вы, при желании, даже сможете восстановиться в Академии. Разумеется, это не будет означать, что мы все забудем - ни на какие поблажки в дальнейшем не рассчитывайте, даже на самые мелкие.

Я даже не сразу поняла, что он сказал. Вернуться в Академию? А Гастен? В Мекампе единственной уважительной причиной для развода считается смерть одного из супругов. Нетрудно догадаться, что это очень увеличивает процент женской смертности в здешних краях. Хотя... думаю, я смогу с этим как-нибудь разобраться. Я хищно улыбнулась.

- Тем более, я согласна. Какие-нибудь тонкости обращения с этими..., - я ткнула пальцем в лежащие на столе предметы, - есть? Может, их мочить нельзя или сильно сжимать?

- Ничего особенного. Капли можете держать на виду, и, повторюсь, даже пользоваться по случаю. Шкатулку лучше не показывайте - внутри нее находится передатчик, чтобы мы могли определить, где вы находитесь. Шкатулка экранирует все магические проявления, над ее созданием полгода трудились четверо лучших идеографистов Белого круга, так что будьте уверены, сканированием ее не найдет даже Урса Ахма. Внешне мы сделали ее похожей на орех гри, но если темного это объяснение не устроит, у вас будут проблемы.

Я кивнула.

- Еще вопрос, - светляк поймал мой взгляд, и я опять внутренне вздрогнула. Проклятье, что бы ему не явиться на пару дней раньше? Или на седмицу позже?

- Слушаю.

- За все время, проведенное вами в Мекампе, вы ни разу не воспользовались магией. Почему?

Хороший вопрос. Рассказать ему, как я просыпалась ночью с задушенным криком, когда мне снилась моя камера? Как я пряталась от Гастеновских гостей, в каждом из них видя переодетого светляка? Как, заслышав шорох за стеной своего домика, я обмирала, уверенная, что он уже окружен орденцами? Возможно, будь все спокойно в моей жизни, я бы расслабилась и, рано или поздно, начала бы потихоньку использовать магию - да хоть бы сторожилок понаставила на ночь, чтобы спать спокойно. Вот только было еще одно обстоятельство...

- Жить хотелось, - сказала я, и, в общем-то, совсем не соврала. А что о чем-то умолчала, так ведь это не ложь. Правда, хороший маг-дознатец это вполне может заметить, - а вы что, давно узнали, что я в Мекампе?

Может, это его отвлечет?

- Раньше, чем вы высадились на берег, - ответил он с некоторым самодовольством, - вам здорово повезло, что так получилось с первым вашим кораблем. Семья Кафра-и-Фернес пользуется немалым влиянием, так что присутствие вашего будущего мужа на корабле заставило местное отделение ордена не торопиться с действиями. А потом, после вашей свадьбы - и подавно. Тем более, что вели вы себя безупречно.

Я хмыкнула.

- Зря усмехаетесь. Да будет вам известно, решение предоставить вам еще один шанс было принято на совете с перевесом всего в три голоса. Не думаю, что я появился бы здесь, будь у нас какие-то претензии к вашему поведению... И все-таки: чего вы боитесь? Весь разговор вы как на иголках сидите.

Вот шихаров выблядок, углядел все же. И что же делать?

- Вас боюсь, - зло сказала я. Бесова дурь, чую я, что этим не отделаюсь. Охохо.

- По-моему, наш разговор не... - начал светляк, но тут вмешался Трор-шутник, решивший, видимо, что я ему еще пригожусь. 'Жр-рать, жрать' - прозвучал у меня за спиной звонкий женский голос - мой, разумеется. Светляка чуть удар не хватил - он весь дернулся, аж подпрыгнул в кресле, которое тут же слегка отъехало, так что светляк приземлился в него полулежа и принялся барахтаться, пытась принять вертикальное положение и одновременно вращая в воздухе кистями и что-то бормоча. 'Жрать! Еда!' - заявил Анри более требовательным тоном и я, хоть и порядком за него испугалась, не смогла сдержать улыбки при виде производимого этими словами эффекта. По-моему, орденец не влепил в накрытую клетку какую-нибудь шаровую молнию только потому, что побоялся не дожить до конца своего заклинания. Видимо, он решил, что темный загодя пробрался в комнату и именно таким образом проявляет свое присутствие.

- Что это за ... и ...? - спросил светляк, выбравшись, наконец, из объятий кресла.

Я поморщилась - фи, как пошло. А еще архимаг, наверное.

- Это Анри.

- Какой еще Анри? В этой комнате нет людей!

- А он и не человек вовсе, - я подошла к клетке, поставила ее на консоль и сдернула тряпку, - он птица. Шарака.

Анри тут же запрыгал по клетке, распушив хохолок и подраскрыв крылья.

- Он птица. Шарака. Он птица. Жрать. Еда, - и тут же, голосом Гастена, - заткнись, ублюдок!

Я перевела взгляд на светляка, не удержалась и прыснула - таких кислых рож мне видеть еще не приходилось. Мать Сибела, надеюсь, он не обиделся.

- Ох, простите. Я забыла вас предупредить.

Светляк постоял, переводя взгляд с меня на продолжающего требовать еду Анри, потом повернулся и зашагал к выходу.

- Рад был встрече, - процедил он, взявшись за ручку, - можете не провожать.

И был таков. Я продержалась еще пару мгновений, прежде чем начать хохотать. Через некоторое время ко мне присоединился и Анри. Мы ржали хором, пока мне дурно не стало. Шрат, давно у меня таких качественных истерик не случалось. Продолжая нервно похихикивать, я почистила пару магровых яблок, нарезала дольками и открыла клетку. Анри тут же перелетел на стол и занялся едой. Похоже, и на этот раз пронесло. И еще - похоже, ОСС не догадывается о моей причастности к творящимся в округе ежемесячным чудесам. Определенно, сегодня у меня очень удачный день.

Гастен появился, когда я уже совсем успокоилась. Смерил меня кислым взглядом.

- О чем вы разговаривали?

- Я в основном молчала. Светляк же убеждал меня вести себя хорошо.

- И все?

Я пожала плечами.

- И все, - хорошо, что он не умеет видеть ложь, - еще вопросы задавал - как мне удалось удрать, почему я магией не занимаюсь. Хвалил, кстати, за хорошее поведение.

- И что ты отвечала?

Я пожала плечами.

- Правду. Исключительно правду. Врать светлякам - себе дороже.

- А мне?

Я промолчала с видом оскорбленной невинности.

- Почему же он тогда выскочил так, словно ты его изнасиловать пыталась? В глаза мне смотри!

Нет, это даже не смешно - он что, всерьез полагает...? Я подняла взгляд, но быстро отвела - с тех пор, как Гастен превратился в блондина, мне было непросто на него смотреть.

- Его Анри напугал, - сказала я и хихикнула.

Гастен вздохнул.

- Я начинаю жалеть, что подарил тебе эту птицу.

- Ты так переживаешь за какого-то светляка? Непохоже на тебя.

- Если бы ты знала, во что мне обошлась твоя свобода, не удивлялась бы.

Вот это новость. Светляки что, с него деньги трясли?

- Ты заплатил за меня ордену?

Гастен сморщился.

- Не деньгами. Но лучше бы они потребовали денег - репутацию легко продать, но невозможно купить. Жаль, я не догадывался тогда, чем это закончится.

- Я что, плохо выполняю наше соглашение? У тебя ко мне претензии?

- Святая Калида, не притворяйся! Ты к этой птице относишься намного приветливей, чем к собственному мужу! Последние четыре месяца ты на меня вообще не смотришь!

Я вздохнула. Ну что мне ему сказать? 'Прости, дорогой, но мне очень трудно смотреть на единственного голубоглазого блондина во всем Мекампе'? Я тогда поначалу решила, что мой муженек умом тронулся, особенно, когда выяснила, что блондином он стал самым, что ни на есть, натуральным. А потом - что это я умом тронулась, когда заметила, что смена масти моего жеребчика не удивляет ровным счетом никого, кроме меня. Словно он всегда таким был. Ладно еще, это случилось не на пару-тройку месяцев раньше, когда я еще не догадывалась о несомненной связи между собственными циклами и происходящими вокруг странностями. Мне, вообще-то, блондины всегда больше нравились... точнее, раньше мне блондины больше нравились, но я вовсе не собиралась перекрашивать Гастена. И что теперь? Сказать 'Извини, Гастен, ты не всегда был блондином, это я виновата. Тебе, наверное, непросто приходится?' Он же не поверит. А если поверит, то собственноручно сдаст меня светлякам. Гастен тем временем, истолковал мое молчание по-своему:

- Можешь не отвечать, я и так знаю. Ты меня презираешь!

Я вздохнула. Опять он за свое.

- Гастен, ну сколько можно? Я никогда тебя не презирала и начинать не собираюсь. А что же касается моего к тебе отношения... так шихар побери, ты же сам делаешь все, чтобы к тебе было невозможно нормально относиться! Если я с тобой разговариваю тоном помягче, то ты орешь, что не нуждаешься в моей жалости. Если разговариваю спокойным тоном или молчу - значит, презираю. Так как же мне с тобой общаться?

- Как с человеком!

- Гастен, еще раз тебя прошу, постарайся меня услышать. Проблема не во мне, проблема - в тебе. Ты просто не веришь, что к человеку с твоей... проблемой можно относиться по-человечески, поэтому, как бы я ни старалась, тебе будет казаться, что я тебя презираю. Ладно, ты не можешь пойти к психологу здесь, где все тебя знают, но ты же ездишь в Амар! Зайди там, пусть он тебе мозги вправит.

- Дожил! - Гастен рассвирипел, - теперь ты обвиняешь меня в том, что я ненормален? Мой разум здоров! И тело мое здорово - я любой рукой трехведерную бочку поднимаю не меньше десяти раз кряду. Это всего лишь последствие детской болезни, а вовсе не повод считать меня ущербным!

Я вздохнула.

- Никогда не считала... - но Гастен меня не слушал.

- Я это сразу понял, сразу, как сказал тебе тогда. Я надеялся хоть на какое-то понимание, а ты... - он махнул рукой и вышел из комнаты. Я покачала головой. А что я? Я же тогда не знала, что на больное место наступаю. Не успела догадаться, что он уже все способы и средства опробовал и мой, от бабушки унаследованный рецепт его слегка покоробит. М-да. Неплохой, кстати, рецепт. Не для брезгливых, конечно, но зато действенный. Если он его не пробовал, то стоило бы попытаться, правда. Вот только ничего подобного я ему предлагать не буду - а то он точно решит, что я над ним издеваюсь.

Странные все-таки у них устои, в Мекампе. Мужеложство... да что там, даже скотоложество у них - грех куда как менее великий, нежели мужское бессилие. До встречи со мной Гастен на этом только и держался - распространял слухи, что предпочитает мальчиков. Да и сейчас распространяет, я знаю. Но я ему вовремя попалась, поскольку с женитьбой у них строго - хоть ты мальчиков предпочитай, хоть коз, а жениться обязан. И жене своей мужское внимание уделять - тоже. Возьми он себе жену из местных, слух бы рано или поздно просочился, так что как бы он меня не хаял и в душе, и в глаза - лучше варианта ему не найти. Интересно только, как он вопрос с детьми решать собирается - те же устои требуют наследника, и не одного, желательно. Если он объявит меня бесплодной, ему придется обзаводиться еще одной женой. Глупо было бы ему надеяться, что этот вопрос сам собой рассосется, учитывая, что за все время совместной жизни, у него получилось всего два раза, да и то - невовремя. К сожалению, судя по его поведению, ему никто не объяснил, что даже если получится вовремя, это еще вовсе не гарантирует рождение ребенка. Мне самой заводить об этом разговор не хотелось совершенно, и я с довольно неприятными предчувствиями ждала того дня, когда у него получится - вовремя. Что бы он не говорил насчет детского заболевания, сдается мне, это у него - наследственное. У его прадеда было двадцать четыре жены, и ни одна из них не прожила больше полугода. Я бы и рада была обмануться, но уж больно все складно получалось.

А тут еще эти чудеса. Я поначалу их с собой не связывала. Происходили периодически в Мекампе какие-то странности: то вдруг рыба объявится в канале - вроде окунек обычный, если бы не размер - с большую лодку, то вдруг странные насекомые величиной с собаку по улицам скакать примутся, ну так может у них тут так принято, почем мне знать. Уже потом, подвыучив язык и начав понемногу общаться с местными, я заметила, что чудеса начались аккурат с моего прибытия. А то, что они происходят примерно раз в месяц, это не только я обратила внимание. Правда, чтобы связать эту периодичность с собственными циклами, мне еще месяца три потребовалась. И еще два - чтобы понять, что причина всех этих необъяснимых явлений - моя кровь. Вот тогда я напугалась не на шутку и начала принимать меры предосторожности. Правда, получалось не всегда. С Гастеном, вон, вообще нехорошо получилось, так я ж его предупреждала, что тогда не просто - не время, а совсем не время, так он пьяный был и не проникся. Сам виноват, так что. Хорошо еще, имение Гастена от кровососов защитой накрыто, так что гигантских комаров в округе видели раза два-три, не больше. А тот ножик, которым я нечаянно порезалась, я, хоть и с сожалением, утопила в речке. Он хоть и начал резать все подряд с одинаковой легкостью, но вид приобрел престраннейший, так что пару раз мне с трудом удалось отболтаться.

Разумеется, я задумывалась над вопросом: 'с чего бы это?' Времени у меня было вдоволь, умом Кае не обидел, так что я, кажется, догадалась. Вспомнила Азу, странный сосуд, застрявший в брусчатке и лужицу красной жидкости, впитавшуюся в ладонь. Чудеса, правда, начались не сразу после того случая, но, видимо, неведомому препарату требовалось некоторое время, чтобя перестроить всю мою кровь. Очевидно, это было какое-то боевое зелье, наверное, чтобы разить врагов каплями собственной крови в случае ранения, а может и себя заодно заживлять. С Гастеном, правда, непонятно совсем получилось, но, может это побочный эффект такой? Жаль, доступа в библиотеку Академии у меня уже не было, хоть бы поискала информацию, что это такое и как этим пользоваться. Хотя не факт, что я бы что-то нашла - магия крови, хоть и не была изначально темной, все равно относилась к запретной, а то, что это была именно магия крови - я не сомневалась. Так что в открытом доступе нужной мне книги, скорее всего, не было.

Так и жила, впору о петле задуматься. Очень вовремя этот светляк появился, в общем. Точнее, появись он на пару дней раньше, было бы еще лучше, конечно. Вот был бы фокус, если бы я прямо перед ним какое-нибудь очередное чудо выкинула. Слава Девятерым, обошлось. Но вот перед возвращением в Академию надо будет хорошенько подумать - там эти чудеса скрывать будет куда как сложнее... Ну да ладно, эту проблему можно и отложить, возвращение в Академию еще заработать надо. А вот что Урсай мной интересуется именно из-за содержимого моих вен и артерий - руку не держи. И право же, как не крути, ничего плохого я в этом не видела - наоборот, человеком он мне показался вовсе не плохим, глядишь, и объяснит мне все, лучше всякой книги. А потом уже можно будет подумать, лечить его от головной боли или вовсе наоборот. В конце концов, он меня спас, нельзя быть такой неблагодарной.

Успокоившись после визита светляка, я уже решила было, что теперь-то буду спать спокойно, не просыпаясь от каждого подозрительного скрипа. Не тут-то было: если раньше я вздрагивала при виде каждого прохожего, подозревая в нем охотящегося на меня светляка, то теперь я точно так же вздрагивала, подозревая одного очень темного мага. А он все не спешил объявляться и похищать меня, я уже ждать устала. Тем не менее, его явление все же оказалось для меня неожиданностью.

Темноволосого мальчика, объявившегося утром очередного дня у дверей моего дома с объемной корзиной в руках, я приняла за разносчика и впустила его, удостоив одного мимолетного взгляда. К моему немалому удивлению, он не стал торопиться выгружать из корзины молоко и хлеб. Он поставил корзину у двери, прошел в комнату и спокойно обосновался в том же самом кресле у окна, в котором двумя седмицами раньше, сидел светляк. Я опешила. Мальчик почесал подбородок и выжидательно посмотрел на меня.

- Ну?

- Чего 'ну'? - вышл а я из ступора, - ты кто такой?

- Правильный вопрос, - паренек осклабился, - а кого вы ждете?

- Уж не тебя, - сказала я быстро, но задумалась. В истинном зрении мальчик оставался мальчиком, ни малейшего следа магии на нем не наблюдалось, но вот только...

- Дети так не делают, - сказала я, проводя согнутым указательным пальцем по щеке, - они не знают, что такое борода.

Мальчик прищурился с усмешкой:

- А может, я своему отцу подражаю? А? Но вообще - хвалю. Рад, что долгое прозябание не лишило вас наблюдательности.

Я вздохнула и села в кресло.

- К чему этот маскарад?

- А это не маскарад. Это теперь мой истинный облик.

Я пожала плечами. Истинный, так истинный. Считается, правда, что невозможно морфировать свой собственный мозг, ну так мало ли что там считается.

- И что ты собираешься делать?

- Забрать вас с собой?

- Вот как. И зачем я вам?

Услышав мое обращение на 'вы' паренек радостно заулыбался. Подмигнул:

- Ну, не говорите мне, что не знаете.

Я вздохнула.

- Что произошло с моей кровью?

Мальчик посерьезнел.

- Не только с кровью. С телом - тоже. Что произошло - пока не могу сказать, мне потребуется некоторое время на исследования. Несомненно одно: в вас теперь очень большой потенциал, который орден умудрился не заметить. Ваша новоявленная сила вполне может оказаться той самой секретной фишкой, которая коренным образом изменит ход нашей с ОСС чересчур затянувшейся игры.

Я кивнула.

- Вы меня налегке утащите или мне можно собрать сумочку?

Мальчик (я все никак не могла назвать его Урс Ахмой, хотя уже и ясно было, что это именно он) хмыкнул.

- У ворот стоит карета. Я буду править, так что оставьте внутри место для самой себя, а все остальное можете завалить своими вещами. Вам придется некоторое время прожить у меня, так что будет только лучше, если вы возьмете все необходимое для комфортного существования.

Я посмотрела на клетку.

- У вас там магра растет?

- Не растет, но если вам нужна не сама магра, а ее плоды, с этим проблем не предвижу. Любите магровы яблоки?

- Нет. Ан... птицу кормить, - я махнула рукой, - он только их ест. Хотя я и сама их люблю.

Мальчик удивленно посмотрел на клетку, покачал головой, но комментировать не стал. Я поднялась:

- Тогда, с вашего разрешения, я буду собираться.

Кивок. Я встала и направилась к двери в спальню.

- Ах да, - догнал меня оклик и остановилась, - у вас нет какого-нибудь средства от головной боли? Что-то голова разболелась, а магией пользоваться я не хочу, дабы не привлечь к себе внимания.

Я замерла. Надо же, какое стечение обстоятельств. Может прямо сейчас напоить его светляковской микстуркой? Хотя я уже твердо решила, что повременю с выполнением орденского задания, на пару мгновений я все же серьезно задумалась - уж больно случай удобный. Но только на пару мгновений.

- Конечно, есть, - сказала я, прошла к шкафчику в прихожей, взяла микстуру и вернулась к окну, - вот, пожалуйста, очень хорошее средство. Боль как рукой снимает.

Урс Ахма взял бутылочку, покрутил ее в руках, потом рассмеялся и протянул обратно:

- Нет, благодарю. Я предпочитаю микстуры, производимые исключительно орденом.

Я пожала плечами, взяла бутылочку, потом до меня дошло.

- Эээ, - сказала я, - вы имеете в виду...

- Именно. Наблюдать за наблюдателем всегда было одним из моих любимых занятий. Ничто так не выдает сущность человека, как его поведение в момент, когда он следит за другим человеком. И, непонятно почему, уверен, что за ним самим в этот момент никто не следит.

Я хмыкнула.

- И давно вы следили... за наблюдателями?

- Достаточно давно. С тех самых пор, как обнаружил вас здесь.

Ну и ну. Я покачала головой. А светляки-то - хороши гуси. Тоже мне: планы строят, интриги плетут. Вот Урс Ахма с них, наверное, смеялся. Я залезла рукой под платье, в секретный кармашек. Вытащила его содержимое и протянула собеседнику.

- Вот. Заберите. Мне оно, я думаю, все равно не понадобится.

Мальчик качнул головой:

- Мне тоже. Оставьте на столе, пусть серые плащи сами свои капли пьют. Свое любопытсво насчет их замысла я уже удовлетворил.

- И что же они задумали? - спросила я, кладя бутылочку и орех на стол, - мне светляк говорил, что магии в микстуре нет и яда - тоже.

- Именно так. Ни яда, ни магии. Одна химия. Надо сказать, ваши алхимики действительно хороши. В мое время никто бы не поверил, что такого эффекта можно достичь без магии. Эта жидкость - большей частью действительно лекарство от головной боли. А меньшей частью - это некоторое вещество, которое, соединяясь с желудочным соком, образует второе вещество. Оно, хоть и легко проникает через межклеточные мембраны, тоже ядом не является. Более того, ядом не является даже третье вещество, которое начинают производить клетки кровеносных сосудов после контакта со вторым веществом. Зато это третье вещество очень хорошо горит, а при определенных условиях может и взорваться, подобно гремучей воде. Но если гремучая вода взрывается при ударе, это вещество взрывается при определенных колебаниях мирового эфира. Рассказать вам, что находится внутри этого деревянного футляра, - Урс Ахма махнул рукой в сторону стола, - или сами догадаетесь?

Я задумалась.

- Излучатель?

- Именно. Неплохо, правда? Что касается меня, я был просто в восхищении. Пожалуй, стоит мне пересмотреть свое отношение к алхимии.

- Но..., - не сказать, что я удивилась, но какое-то неприятное чувство возникло, - но светляк говорил мне, что я сама могу его пить, если голова заболит...

Урс Ахма прищурился:

- Вы полагаете, он был бы сильно опечален, разлетись вдруг ваше тело на мириады микроскопических кусочков?

- Определенно нет. Но он мог бы хоть не предлагать мне самой пить эти капли...

- Не могу его за это винить. Вы бы тогда наверняка заподозрили, что средство небезопасно и ваше отношение к нему бы изменилось. Я бы не мог этого не заметить и светлый это отлично понимал. Впрочем, могу его утешить, я бы все равно заметил, если бы вы что-то намеренно подложили мне в еду, даже будучи свято уверенной, что ваша приправа пойдет мне только на пользу, - мальчик хихикнул, - а знаете, что самое смешное?

Я помотала головой.

- Орден полагал, что меня можно безопасно убить, измельчив мое тело в момент смерти. Что сумеречному зверю будет попросту некуда вселиться. Ну, если бы они имели дело с Посвященным Тьме, не говоря уже о Представленных, это было бы именно так, но в моем случае имеет место быть некоторый нюанс. Ширина канала Тьмы у Вошедшего в нее такова, что сущность, возникающая после исчезновения сдерживающей воли человека, является качественно превосходящей все известное ныне. Во времена моей молодости, когда еще жила память о Днях Разора, такую сущность именовали Обитателем Глубин. Однако, не менее десяти тысячелетий отделяют сегодняшний день от того, когда в этот мир последний раз являлся Обитатель Глубин, поэтому вся информация о них утеряна совершенно. В прошлый раз, если легенды моей молодости не сильно преувеличивали, мир едва выжил, а, надо заметить, тогда он был не в пример моложе, сильнее и злее. Право же, даже жаль, что я не могу на некоторое время умереть, чтобы полюбоваться на реакцию верхушки ордена, когда до них дойдет новость, что Обитателям Глубин тело в, обшем-то, не сильно нужно. С учетом того, что магия нынче слаба, иной силы на замену ей, нет, использование сиих предметов, - Урс Ахма указал на стол, - по назначению, пожалуй, означало бы конец этого мира. Так что можете гордиться - только что вы спасли весь мир.

Я хмыкнула.

- Скажете тоже, спасла. Вы б все равно не стали это пить, так? Ладно, пойду я собираться, а то уже и время обеда недалеко - вдруг Гастен припрется.

Мое новое положение начало меня угнетать довольно скоро, уже дней через пять я начала задумываться, не прогадала ли, сменив одну тюрьму на другую. Первые три дня я наслаждалась иллюзией свободы, гуляя по каменистому морскому берегу, по расположенной неподалеку рощице или просто любуюясь видами с балкона второго этажа. Осенняя прохлада не очень располагала к долгим прогулкам, тем более, я совсем не взяла теплой одежды, а Урс Ахма не озаботился предупредить меня о предстоящей смене климата. Иллюзорность своей свободы я заметила, решив на третий день устроить себе экскурсию по своему новому дому. Я была неприятно удивлена, обнаружив, что большинство комнат заперты. А большая часть первого этажа оказалась вообще недоступной - на нем угадывалось немаленьких размеров помещение, но туда не вела ни одна дверь. Заинтригованная, я вышла из дома, обошла его кругом и заметила небольшую, оббитую железом, дверцу со стороны, противоположной главному входу. Я потянула на себя тяжеленную створку и нос к носу столкнулась с Урс Ахмой.

- Куда это вы? - спросил он, остановившись.

- Туда, - я ткнула рукой ему за спину и попыталась пройти, но Урс Ахма преградил мне дорогу.

- И зачем же?

Я пожала плечами.

- Просто интересно. А что, нельзя?

- Нельзя.

- Вот как? И почему?

- Просто - нельзя, - заявил Урс Ахма тоном, от которого мне сразу расхотелось продолжать спор, - и вообще, постарайтесь не покидать своей комнаты. Туалет у вас свой, еду вам будут приносить, так что не вижу для вас ровным счетом никаких причин покидать комнату.

Я удивилась безмерно. Вот это новость!

- Ничего себе! Я что, в тюрьме?

- Считайте это домашним арестом, - пробурчал Урс Ахма и удалился. Я посмотрела на дверь в конце короткого коридора. Пойти, что ли, посмотреть, что там, позлить гаденыша? Нет, пожалуй, не стоит - вон, Мирну с ректором уже позлила. Да и наверняка он дверь запер. Я вздохнула и вышла на улицу и вид морского берега на этот раз почему-то не вызвал у меня ни малейшего воодушевления.

Поначалу я списала поведение Урс Ахмы на плохое настроение - у него явно что-то не ладилось, и, похоже, не ладилось именно со мной. Точнее, с моей кровью - он брал ее у меня уже три раза, причем в последний раз - немалых размеров банку, у меня даже голова кружиться начала. Но, что бы он там не исследовал, у него явно не получалось - он мрачнел, избегал разговоров о содержимом моих кровеносных сосудов, и частенько я ловила на себе его определенно недобрый взгляд. Так художник смотрит на картину, которая все никак не желает получаться. Это меня порядком злило - не сказать, что Гастен был более приятен в общении последний год, но он хоть ничем не ограничивал моей свободы, поэтому в четвертый день я надела сразу два платья с накидкой и отправилась гулять сразу после обеда. Вернулась я только к ужину, Урс Ахма мне ничего при встрече не сказал, но его молчание было красноречивее любых слов.

А утром пятого дня дверь моей комнаты оказалась заперта. Нехитрый завтрак стоял на столе и никто не интересовался ни мной, ни моим мнением по поводу вопиющего ограничения моих свобод до самого обеда. В полдень дверь открылась, явив моему взору устрашающего вида громилу в охотничьей куртке. В руке верзила держал корзинку, казавшуюся совершенно игрушечной в его лапе.

- Обед, - сообщил он мне мрачно, голосом, которым врач объявляет о смерти пациента, - тарелки потом сюда сложишь.

Вот парадокс, ставлю сто к одному, да нет, даже миллион к одному, этот тип в сравнении с Вошедшим во Тьму - невинный ягненок, а вот поди ж ты - вызывать его недовольство мне почему-то совершенно не хотелось. Я ожидала, что появится Урс Ахма, и собиралась с ним хорошенько поругаться, но ругаться с этим бандитом, у которого на лице написано 'не зли меня, а то убью' у меня почему-то желания не возникало. Меня хватило только на довольно робкий вопрос:

- А где Урс Ахма? Я хочу его видеть.

- Не знаю такого, - отрезал громила и удалился, хлопнув дверью. Я немедленно подскочила к ней и попыталась открыть - тщетно. Я негромко ругнулась. Пару лет назад я, пожалуй, начала бы сама заниматься собственным освобождением - в окно бы вылезла, сломав решетку, дверь бы прожгла или наоборот, забаррикадировалась бы изнутри - только чтобы не сидеть, сложа руки. Но прошедшие два года многому меня научили. Или наоборот, разучили - это с какой стороны посмотреть. Я вздохнула и присела у корзины. Кастрюлька с супом, пара котлет, каравай хлеба и десяток магровых яблок. Надо же, про Анри не забыл... вот что-то не помню, видел он, как Анри разговаривает, или нет? И знает ли он, как выглядит шарака? И вообще про шарак? В моей комнате мы с ним почти не общались - в основном в зале или в лаборатории, где он у меня кровь брал. И то: называть общением эти диалоги в десяток фраз - явное преувеличение. Так что Анри он, скорее всего, не слышал. По-моему, он вообще животных не очень любит, так что, можно надеяться, не станет обращать много внимания на птицу за окном. Особенно, если он не знает, что у этой птицы хороший слух, и она умеет повторять услышанное. Немного, одну-две фразы, но иногда и этого достаточно. Я улыбнулась, припомнив пару курьезных случаев из жизни Хайлиса. Смех смехом, но, по слухам, были случаи, когда подслушанные шаракой фразы становились причиной смерти людей. Вот в Мекампе я бы и пытаться не стала, а тут - почему нет? Я открыла клетку, дождалась, пока Анри доклюет свой стандартный рацион, потом взяла его в руки и выпустила в окно. Анри взмахнул крыльями и спланировал в невысокую траву.

Летать шараки не любят, но умеют. Но даже если бы Анри и любил летать - опасаться мне было нечего. Магры здесь не растут и если он не хочет сдохнуть от голода, ему придется вернуться. Но он, скорее всего, сбегать и пытаться не будет - наоборот, насколько я знаю повадки этих птиц, он будет прыгать у ближайшего окна, за которым появится человек, в надежде, что его впустят в тепло. А потом, когда совсем проголодается, прилетит ко мне. А чтобы он не прилетел слишком рано, я закрыла окно и задернула шторы. Вот так.

Вечером, когда стемнело, не успела я открыть окно, как с улицы донеслось хлопанье крыльев, и в комнату залетел Анри. На улице ему явно не понравилось, вид у него был взъерошенный и недовольный. Поначалу он даже от еды отказывался и жался к отапливаемой стене. Но вскоре отогрелся, склевал одно яблоко и пришел в более-менее благодушное настроение. Я дробно постучала пальцами по столу. Анри наклонил голову и сообщил:

- Оштон, это не твое дело! - звонким мальчишеским голосом с оттенком недовольства. Я постучала еще. 'Не твое дело!' 'Не твое дело!' Вскоре это мне надоело, а нечаянная ирония фразы начала действовать мне на нервы.

- Я тебе дам 'не мое дело', - мрачно пообещала я птичке.

- Да, милсдарь, - отозвался Анри глуховатым голосом приснопамятного громилы.

Груди Мары, он надо мной издевается! Я схватила пискнувшую шараку, сунула ее в клетку и накрыла чехлом. Завтра продолжим. В принципе, даже для первой попытки неплохо - я теперь знаю, что моего тюремщика зовут Оштон. Глядишь, пригодится.

Но, увы, ничего нового в следующие дни я не узнала. И Анри был не при чем - он старался вовсю, просто темному, похоже, не с кем было разговаривать. С собой он разговаривал и даже разговаривал частенько, но, в основном, на языке, мне неизвестном. Поэтому за три дня я только немного пополнила свой запас ругательств, судя по эмоциональности, с которой произносились все эти 'синситры', 'саванны' и прочие 'тра' и 'рва'. На айлисе прозвучала только одна фраза: 'Рах синистра, ну что за идиот' - сожалеющим тоном. А, ну еще он периодически звал Оштона и приказывал ему выйти. Похоже, все их общение на этом исчерпывалось. А на четвертый день, после утренней разведки, Анри вдруг выдал:

- Ну что за кретин этот Локай, о чем он думает? - довольно раздраженным голосом Урс Ахмы.

Я подскочила, как ужаленная. Малек! Я совсем про него забыла! Значит, он жив! Вот бы с ним встретиться... шрацблат, мне просто необходимо с ним встретиться. Я в волнении принялась ходить по комнате. Знает ли Малек, что я здесь? Вряд ли. Пусть даже он теперь весь из себя темный, все же столько лет прошло, но чтобы даже ни разу не встретиться? На него это не похоже. Я принялась теребить Анри, но ничего интересного не услышала. Я едва сдержалась, чтобы не выкинуть шараку за окно сразу же - все равно, пока он не отдохнет, толку от него не будет.

За первую послеобеденную разведку Анри не подслушал ничего интересного. А со второй - не вернулся. Я, тихонько посвистывая, провела у открытого окна весь вечер, порядком продрогла, но так и не увидела шараку до самого ужина. Когда за спиной у меня послышался скрип открываемый двери я была уверена, что это Оштон принес мою вечернюю корзинку.

- Добрый вечер, Оштон, - сказала я, не оборачиваясь - мне показалось, что за окном мелькнуло что-то разноцветное, - поставь у двери.

За прошедшие дни у меня вошло в привычку приветствовать моего тюремщика, называя его по имени. Бандит на мои любезничанья обращал внимания не больше, чем трехсотлетний дуб на писк комара, но я не унывала - все равно мне особо развлекаться было нечем. Но на этот раз вместо звякания блюд в корзине от двери послышался мягкий шлепок.

- Любопытство - признак разумности, - сказал зловещий голос у меня за спиной, я быстро обернулась, сразу заметив Урс Ахму в дверях и разноцветную тряпку на полу, - но неуместное любопытство - признак неумения этим разумом пользоваться.

Я перевела взгляд на яркое пятно - похоже, Анри для меня уже ничего подслушает. Ну, раз он все знает...

- Где Малек? Малик Локай? Он у вас? Я хочу его видеть, - заявила я Урс Ахме. Он смотрел на меня, мрачнея, и, чем дольше он на меня смотрел, тем больше во мне росла уверенность, что ничего хорошего он мне не скажет. Но он не сказал вообще ничего. Развернулся и хлопнул дверью. Я постояла, глядя на закрывшуюся дверь, потом закрыла окно и подошла к лежащей на полу тушке. Застывшие глаза шараки смотрели на меня с немым укором. Никогда не считала себя сентиментальной, и уж точно никогда предположить не могла, что буду проливать слезы над трупиком птицы. Смех, да и только. Когда дверь опять распахнулась, я едва нашла в себе силы обернуться к ней, но это был всего лишь Оштон. Не дрогнув лицом, и ничем не высказав удивления, он забрал стоящую у двери корзину, поставил на ее место принесенную и скрылся.

Я сидела, лениво ковыряя кусок мяса, и предавалась тоскливым размышлениям. И что теперь делать? С Гастеном хоть договориться можно было, пусть у меня было немного рычагов давления на него, но они все-таки были. А с этим темным... Ну, вот что ему от меня надо?...

Кровь! Помнится, совсем недавно он называл меня 'секретной фишкой'. Если бы я умела правильно ее использовать... А вдруг повезет? Если просто взять и капнуть кровью на пол?... Нет, лучше не стоит. Неизвестно что получится, вдруг только хуже станет. Лучше за окно капнуть, вот. И тут - словно вспышка в сознании - я отчетливо вспомнила мерцающий свет лампы, топчан из неоструганных досок, набухающую каплю крови на указательном пальце. Да с чего я взяла, что это Урс Ахма меня освободил? Я сама себя освободила! А он просто хочет мной попользоваться, урод черножопый, вот зачем ему моя кровь! Оскалившись, я схватила нож. Ну, я ему сейчас задам! Пусть не знаю как, но тогда, в тюрьме, я тоже не знала, как выйти на свободу. Я нацелилась кончиком ножа в серидину ладони, но тут вдруг стол подпрыгнул и ударил меня в скулу. Что за...